Парацельс – философ и врач, моральная медицина и этика Парацельса. Парацельс: биография, интересные факты и видео

МАГИЧЕСКАЯ МЕДИЦИНА ПАРАЦЕЛЬСА - ВРАЧА, ПОСВЯЩЕННОГО В ТАЙНЫ ПРИРОДЫ

Теофраст Парацельс

Прижизненный портрет самого знаменитого и глубокого философа и врача Ауреола Филиппа Теофраста Парацельса Бомбаста Гогенгеймского, отравленного на сорок седьмом году жизни .

Филипп Ауреол Теофраст Бомбаст Парацельс фон Гогенгейм, больше известный как Парацельс, родился за два года до открытия Колумбом Вест-Индии. Отцом «швейцарского Гермеса» был армейский врач, а матерью - сиделка. Поэтому не было ничего удивительного в том, что уже с юных лет молодой человек интересовался проблемами здоровья и искусством врачевания. В его время, а он жил и работал в шестнадцатом веке , в нем видели «активиста», сторонника энергичных действий. Он подвергал сомнению практически все! Единственной располагающей чертой его характера было последовательное стремление оставаться учтивым. Конечно, это не могло внушить окружающим любви к нему и превратило его жизнь в череду трагических происшествий, заключительным из которых стало вероломное убийство. Даже если Парацельс и был эксцентричной личностью и бунтарем, он заплатил за это собственной жизнью.

Этот человек интересует нас потому, что он очень отчетливо выделяется на фоне обстановки, обнаруживающей тенденцию сохраняться в том или ином виде в каждом поколении. Во времена Парацельса наука еще не имела четкого определения, она была догматичной, но не слишком много знала и не пользовалась особым авторитетом. Наука того времени, особенно медицина, основывалась на традиционном следовании академическому знанию. Это знание не подкреплялось лабораторными исследованиями или сведениями, полученными в результате взаимодействия специалистов из разных областей науки. Оно опиралось в основном на медицинское учение двух людей: Галена и араба Ибн Сины, или Авиценны . Их труды считались священными и неприкосновенными в том, что касалось медицины, а непогрешимость не подлежала сомнению. Общепризнанно, что и Гален, и Авиценна были людьми выдающимися, но они жили много столетий назад, и большая часть их трудов вобрала в себя традиции и знания тех исторических периодов. Поэтому большинство их доктрин и высказываний носило догматический характер и, хотя и являлось в определенной степени полезным, уже не соответствовало расширившейся осведомленности человека. В те времена результаты умственной деятельности подвергались даже больше, чем в наши дни, суровой цензуре общественного мнения и так называемой научной моды той эпохи.

Парацельс с отличием окончил университет в Базеле и получил степень доктора. С этих пор он стал называть себя Парацельсом («более великим, чем Цельс») - латинским именем, взятым по окончании медицинской академии. Парацельс, или, как его часто называли, «гогенгеймец», обостренно ощущал наличие огромных областей скрытого знания, практически невидимого из тупика, созданного авторитетом древних авторов. Парацельс говорил, что, если человек хочет прочесть книгу Природы, он должен пройти ее собственными ногами; потому-то он и отправился в великое путешествие, продолжавшееся почти до самой его смерти. Он искал знания. Он разыскивал забытое, ненаучное, то, чего не замечают, и штудировал медицинские знания далеких стран. Он был глубоко убежден, что главным источником познаний в области медицины должен стать накопленный человечеством опыт. Эти знания не хранились на страницах книг, ими пользовались в маленьких городках и деревнях, где свет учености не затмил здравый смысл.

Итак, к своим длительным исследованиям всех возможных аспектов практического опыта по части сохранения и восстановления здоровья Парацельс приступил в тех местах, где не было врачей. Он уходил в горы и учился у отшельников; бродил по сельской местности и разговаривал с колдуньями - мудрыми женщинами, обладающими своими, особыми знаниями о травах и нетрадиционных методах лечения. По сути, он разговаривал с любым человеком, у которого, как ему казалось, он мог бы поучиться, и всегда старался выяснить, что именно оказывает воздействие при лечении болезни.

В результате этих странствий Парацельс собрал настоящую сокровищницу знаний, полученных эмпирическим путем. Он не только исходил вдоль и поперек всю Европу, но и, как известно, добрался до Константинополя - Нового Рима, чтобы учиться у арабов. Он старался разузнать все, что только можно было познать в его время, все, во что верили, и все, что пробовали применять в сфере целительства. Парацельс, конечно, был верующим человеком и мог даже в юные годы, как утверждают, цитировать по памяти всю Библию. Это было настоящим подвигом для человека его эпохи, когда столько времени уходило на простое выживание. Но Парацельс не только глубоко изучал религию, но и являлся кем-то вроде коммивояжера, оплачивающего проезд из одного места в другое продажей библейской литературы. Возможно, он был эксцентричным человеком, но его эксцентричность проявлялась в бескорыстном служении.

Парацельс никогда не отличался особой красотой и время не добавило ему внешней привлекательности. Он не питал любви к профессорским мантиям и как-то раз заявил, что мягкий пушок на задней части его шеи разбирается в практической медицине лучше, чем все ученые медики из университета города Базеля. Подобные заявления не добавляли ему симпатии в академических кругах.

Однако сегодня нас более всего занимает не позиция или причуды этого интереснейшего человека. По-настоящему нас интересует его образ мыслей и то, что он пытался делать. А начал он с простого утверждения, что врач - это наперсник Природы. Иными словами, важнейшая цель доктора состоит в том, чтобы выяснить, чего хочет Природа. Его долг - содействовать Природе в достижении ее целей. Для достижения этих целей необходимо также понять, каким образом Природа желает выполнить эту работу. Наперсник Природы должен знать не только причины болезни, но и понимать, почему человек заболел и как может выздороветь. Это стало основой его теорий. В конце концов эти теории увидели свет, выйдя серией книг на нижненемецком (!) языке. Уже одно это было ересью, так как ученые труды надлежало издавать только на латыни. Но нижненемецкий язык фактически был ничем не хуже той латыни, на которой писалось большинство трудов. В действительности даже ученые, хорошо знавшие латынь, не могли читать труды друг друга. Парацельс считал, что по крайней мере предоставил простому человеку более удобную возможность учиться и думать.

Будучи человеком по природе религиозным, Парацельс считал людей сложными духовными существами. И хотя ряд современных писателей пытается дискредитировать Парацельса, да и краткое упоминание о нем в Британской энциклопедии носит не слишком лестный характер, Парацельс вплотную приблизился ко многим психологическим концепциям и философским исследованиям, проводимым в наши дни. Он первым однозначно заявил, что человек представляет собой нечто большее, чем тело. Человеческое существо должно было быть чем-то большим, чем физическое тело. Невидимая часть человека - та часть, что не является телом, может влиять и действительно оказывает серьезное воздействие на само тело. Парацельс был убежден, что где-то на заднем плане структуры человека пребывает таинственный элемент, который мы называем духом, и этот дух есть жизнь, и это - присутствие Бога в плоти. Дух обитает в некоем отдаленном уголке физической и метафизической атмосферы человека. Но дух, по Парацельсу, есть великий реставратор и целитель всех вещей. Дух как Бог - это истина, которая исправляет все вещи; дух как мудрость является фактом, решающим проблемы. Следовательно, дух - это сила, которую необходимо понять и использовать. Ее должно понимать в ее духовном смысле. Ее следует почитать, уважать и признавать в ней безусловный источник всех живущих существ, и не только человека, но и любого другого создания.

Помимо духа существовало и что-то еще, что современные философы называют психикой, психе , а древние, как правило, считали душой. Эта психическая частица в представлении Парацельса была странной, удивительной и внушающей благоговение сущностью. Она тоже невидима и занимает среднее положение между духом и телом. Она является чем-то вроде субъективной личности, но ее воздействия и силы особенно прихотливы, потому что человек не способен определить источник возникающих в его натуре побуждений. Следовательно, если у человека и есть какая-то сверхфизическая часть, особым образом вовлеченная в трудности его физического сушествования, так это психическое содержание его натуры.

Парацельс был совершенно уверен, что болезнь сначала возникает в психе. Именно психическая природа человека ослабляет тело и делает возможной болезнь. Именно психическая природа человека - эта совокупность эмоций, ощущений и мыслительных процессов - создает сложный механизм, вырабатывающий невежество, предрассудки и страх. Именно психическая природа человека изображена в рассказе о падшем ангеле - бунтаре против законов Бесконечного. В психе возникло неповиновение, а вследствие этого неповиновения произошло падение человека; и в этом случае он впал в болезни, несчастья, социальные проблемы и личные дилеммы. Парацельс считал само собой разумеющимся, что большинство болезней зарождается в невидимой составляющей внутреннего мира человека, на уровне, к которому человек не имеет непосредственного доступа, в составляющей, на которую приходится воздействовать косвенно парамедицинским способом или прямо метафизическим способом. Так фон Гогенгейм стал еще и метафизиком - врачом, искавшим пути к психическому содержимому. Он хотел открыть лекарства для исцеления души и избавления ее от несчастий.

Парацельс сознавал, что ясность мышления личности, развивающегося Я, может быть крайне запутана или искажена нездоровым телом. Если индивидуум болен физически, ему трудно оставаться оптимистичным или дружелюбным в своих действиях, поскольку больные люди невольно испытывают стеснение и тревогу во всем, за что ни возьмутся. А это постоянное чувство тревоги поощряет негативные эмоции и установки. Оно создает невроз. Этот тип заболевания безусловно приносит с собой неуверенность и состояние беспричинного страха. Поэтому, приступая к решению задачи восстановления здоровья, Парацельс особую важность придавал физическому телу, которое необходимо вылечивать от расстраивающих нечистот и болезненных процессов. Он заявлял, и это, по-моему, сегодня находит признание, что лечить тело - это одно дело, а лечить неправильно - совсем другое. Так что он искал те простые природные средства, которые сами по себе не приносят никакого вреда и побуждают тело вернуться к нормальному функционированию. Однако он указывал на то, что человек не может запугивать тело; он не может приказать себе вернуться в здоровое состояние. Человек не может деспотично навязывать свою волю Природе; он не может предъявлять требования Вселенной и настаивать на том, чтобы его внутренние установки были изменены просто потому, что он этого хочет. Человек даже и никакого права не имеет изменять свои механизмы, повреждая тело, которое содержит эти установки.

Таким образом, поиск естественных лекарственных средств привел этого «предтечу химической фармакологии и терапии», как его назвал подполковник Гаррисон в своей истории медицины , назад, к полевым травам и неядовитым натуральным лечебным средствам.

Парацельс весьма кстати обнаружил, что задолго до появления официальной медицины человеческие существа пережили отсутствие академических знаний в значительной степени благодаря интуитивному пониманию целебных свойств определенных веществ, содержащихся, к примеру, в некоторых растениях и минералах. Целебные свойства трав были известны даже самым примитивным племенам; да и животные, как известно, выбирают растения, обладающие лечебным действием. Из этого Парацельс заключил, что Воля Предвечного одарила человека в первую очередь растительным царством, дабы оно служило источником питания и сохранения. Где-нибудь в земном саду есть растительное средство от каждой болезни, поражающей человеческую плоть. Мы не знаем всех, не знал и Парацельс. Но он собрал сотни медицинских рецептов на основе растений, и огромная часть собранных им сведений включена в современную фармакопею.

Уже упоминавшийся подполковник Гаррисон является автором наиболее известной и получившей самое широкое признание истории медицины. По его мнению, первоначальный и основополагающий вклад в фармакологию принадлежит Парацельсу, который, в частности, предоставил нам массу жизненно важных сведений о лечебных свойствах тех или иных растений и веществ.

Придя к мысли, что физическое здоровье надо восстанавливать без потрясений, Парацельс решил, что врач непременно должен уметь составлять собственные лекарственные препараты. Как и многие доктора того времени, он с большим недоверием относился к аптекарям, представлявшим собой, по большей части, довольно невежественную братию и готовым ради исключительно высокой прибыли применять некачественные ингредиенты. Парацельса, разумеется, возмущало это широко распространенное надувательство, и он прибег к старинной практике друидов древней Британии: он составлял лекарственные снадобья сам и, по возможности, использовал растения из собственных садов. Сады друидов, за которыми ухаживали мудрые бородатые жрецы, по-прежнему оставались более или менее легендарным явлением Англии и Шотландии.

Затем Парацельс постарался выяснить, какие факторы, кроме невежества в вопросах гигиены, несчастных случаев или последствий войн и феодальных распрей, способствуют в наибольшей степени возникновению болезней. И он пришел к выводу, что таких факторов на самом деле множество. Возможно, Парацельс не сумел классифицировать их все, как это делаем сегодня мы, но он отличался чрезвычайной наблюдательностью и, замечая происходящее с людьми, приписывал это разным причинам. А раз причин существует множество и они различны, то и курсы лечения должны быть многочисленны и разнообразны.

Поэтому, по убеждению Парацельса, врач должен обладать исключительной ученостью. Недостаточно овладеть в совершенстве теми знаниями, которые считает удовлетворительными университет. Врач прежде всего должен осознать тройственную природу человека. Доктору необходимо одинаково хорошо знать духовное существо человека и его материальное существо. Игнорировать непреодолимую божественную силу в человеке, не видеть стоящего за физической функцией таинственного хитросплетения разнообразных вибраций, - значит быть недостаточно сведущим в важнейших принципах врачевания. Врач должен не только свидетельствовать присутствие духовного фактора в человеке, но и признать себя слугой и секретарем этой духовной способности, или фактора. Он должен установить связь со всеобщим Принципом блага и почитать Божественность первым и главным учителем. Он должен всегда служить Божественному Плану, не навязывая собственной воли, а стремясь всеми имеющимися в его распоряжении средствами раскрыть Волю Божественную: то, что Она желает, то, что Ей нужно, и то, чего Она требует. И в этом смысле врач должен быть глубоко религиозным человеком. Не преданный всецело своему делу врач, как и не преданный звездам астроном, - почти несовместимые понятия. Это больше, чем несоответствие, это - безумие, потому что такой врач не способен проникнуть в самую суть целительства.

Лишь питая глубокое уважение к вселенской тайне, можно решать проблему той маленькой тайны, которую мы называем человеком. Это убеждение легло глубокой пропастью между Парацельсом и людьми его эпохи и всегда оставалось одним из поразительных разногласий в противоборстве религии и науки. Вообще-то, врачи и в Базеле, и в других университетских центрах были религиозными людьми. То есть они регулярно посещали церковь, призывали благословение Божие на каждого выпускника университета и считали себя преданными слугами Божественной Воли, поскольку давали торжественную клятву Гиппократа. И все же, как только в учебную аудиторию впускали Бога, что-то менялось; в этот момент врач становился целиком и полностью «ученым». Он напрочь исключал из уравнения своей жизни поправку на религию. Он служил Богу в кафедральном соборе, но не признавал Божественное как действующее начало лечения. Конечно, многие врачи признавали благодатность молитвы. Опыт научил их, что, когда наука и мастерство бессильны, единственное, что остается, - это обратиться за помощью к невидимой силе Жизни.

Парацельс рекомендовал прибегать к этому средству в начале , не доводя дело до крайности. Это противоречило позиции уверенности в своих силах, на которой стояла быстро развивавшаяся наука, но приносило исцеление в подавляющем большинстве серьезных случаев. Единственное, что выводило из себя врачей эпохи Парацельса, так это тот факт, что великий швейцарец действительно исцелял больных. Когда мы говорим «исцелял», то вкладываем в это относительный смысл, то есть: пациент поправился, восстановил здоровье и вернулся к своей работе. Но никакой врач, даже Парацельс, на самом деле не «исцеляет». Он помогает Природе возвращать здоровье. Известно, что в лечении своих пациентов Парацельс добивался чрезвычайных успехов, и в результате многих больных, признанных безнадежными, доставляли к нему. И в большом количестве подобных случаев ему удавалось оказывать помощь. Однако вместо всеобщего восторга академических кругов это, вероятно, послужило одной из главных причин предательского убийства великого врача. Сохранение статус кво оказалось важнее признания нового блестящего светила на небосклоне науки.

Парацельса интересовало также появление зла в мире. Ему казалось, что людские проблемы каким-то образом взаимосвязаны с духом извращенности, порочности. Надо понимать, что в то время этот дух извращенности почти всегда ассоциировался с некой формой демонизма. Поэтому Парацельс продолжал пользоваться весьма тривиальными терминами, но, как явствует из его трудов, начинал прозревать концепции, не поддающиеся выражению на языке того времени. Он признавал существование какой-то инволюционной силы, той силы, что постоянно действовала против здоровья и благополучия человека как отдельной личности и мира как огромного коллектива. Парацельс склонялся к тому, чтобы поставить под сомнение теологические концепции о существовании первичного зла; он не мог согласовать такое изначальное зло с вездесущностью конечного добра в лице Бога. Но он верил в реальность того, что где-то бродят «злые духи». И эти духи имели какое-то отношение к недостаткам человека.

Он не был вполне уверен, нападают ли эти таинственные духи на внутренний мир человека или, подобно какой-то заразе, перемещаются в социальной атмосфере эпохи. Парацельс был безусловно убежден, что общественные беды подобны эпидемиям. Общие деструктивные установки представляют собой заразное начало и заражают людей, здоровых в других отношениях. Он особенно уставал от таких вещей, как болтовня, зависть и страх. Он замечал, как быстро и злобно нападает человек на то, что противоречит его установкам. Подвергаясь преследованиям на протяжении почти всей жизни за свой главный недостаток - честность, Парацельс понимал, что в пространстве, из которого люди получают животную жизненную силу, присутствует какая-то извращенность. И эта извращенная сила вполне могла зарождаться в таинственных демоноподобных существах, никому и никогда невидимых, за исключением чрезвычайных обстоятельств.

Эти малые живые существа были разновидностью метафизического грибка, чрезвычайно избирательного в своих вкусах. Каждое отдельное грибовидное существо притягивалось конкретной вибрацией, создаваемой человеком. Эти грибки можно уподобить монстрам, обитающим в воздухе. Они отыскивали свою пищу в человеческой лживости, себялюбии и развращенности. Точно так же, как различные махинации, если заниматься ими длительное время, приводят к хроническим и неизлечимым болезням, порочные установки могли создавать эти демонические формы, этих таинственных тварей, не являющихся отпрысками Божественности. Они были ложными порождениями ментальной и эмоциональной структуры человека.

Образ мыслей Парацельса со всей очевидностью свидетельствует о том, что он нащупывал вполне современные идеи относительно причины психологических заболеваний. Он занимался проблемами неврозов и комплексов. Эти грибовидные существа, которые он пытался классифицировать, на самом деле вполне могли быть «комплексами», или сгустками внутренних установок в человеке, проявляющимися в виде разрушительных недугов.

Следовательно, Парацельс разделял болезнь на две части: видимую и невидимую - и признавал, что причин она может иметь множество. Прослужив несколько лет армейским врачом, Парацельс не мог сомневаться, что раны от мечей и мушкетных выстрелов вполне реальны. Человек мог получить увечья в битве или пострадать от несчастного случая в повседневной жизни. Значит, должно было найтись какое-то место и для этих случайных травм. Одни являлись следствием человеческой неосторожности, другие - личной беспечности, а третьи, вроде порождений войны, - коллективной мании. Но так или иначе, они существовали.

Еще одну важнейшую причину болезней он видел в отсутствии санитарной профилактики и гигиены. Он остро сознавал, что результатом разложения материальных субстанций являются таинственные силы зла, также подвергающие опасности здоровье. Не имея возможности расширить границы своих исследований так, как ему хотелось бы, он в некоторых случаях замечал, что в маленьких населенных пунктах люди не подвергались болезням, от которых страдали жители более крупных и перенаселенных районов. Он начал разрабатывать веские доводы против городской жизни. Он пришел к пониманию, что скученность препятствует нормальной деятельности отдельного человека. Кроме того, перенаселенность создавала многочисленные соблазны, способные привести к моральному разложению плоти.

Зайдя еще дальше в своем изучении действительности, Парацельс объявил, что бывают и зловредные ментальные и эмоциональные сущности. Он не пытался изобразить их, но некоторые из его современников предпринимали подобные попытки, и кое-какие сущности почти всегда можно обнаружить на больших замысловатых гравюрах или картинах с изображением искушений святого Антония. Генрих Кунрат , довольно известный писатель-алхимик, представляет на одной из своих гравюр небо, полностью заполненное монстрами-насекомыми. Эти монстры, как и воображаемые палеозоологами животные, были составлены из перемешанных в странном беспорядке разных частей насекомых. Но в любом случае Парацельс полностью отдавал себе отчет в том, что огромное воинство таких сущностей существует. Возможно, их нельзя назвать мыслеформами, но они существовали примерно в таком виде. Они могли не только существовать, но и расти. Они могли не только расти, но и поддаваться исправлению, или, точнее говоря, их вредные качества можно было свести на нет, внеся определенные изменения в поведение человека.

С этими психологическими болезнями - а именно это они собой и представляли - Парацельс боролся с помощью того, что именовалось в то время магическим лечением. Он справлялся с этими трудными случаями при помощи молитвы, медитации и различного рода талисманов, амулетов и заклинаний. От отшельников, ведьм и колдунов, с которыми доводилось встречаться во время путешествий, он узнал о существовании некой таинственной процедуры, берущей начало в Священном писании и представляющей собой «изгнание зла». Существовали и заклинания, лишавшие разрушительную силу власти над человеческой жизнью. Парацельс проводил вполне в рамках научной традиции эксперименты с этими методами и пришел к простому и неизбежному выводу, что они действуют! Индивидуум мог добиться определенного облегчения, поставив перед этими чудовищными призраками какие-нибудь символы твердой и прочной веры. Иными словами, можно было призвать Бога или божественные силы жизни для освобождения индивидуума от зла и болезней, угрожающих его существованию.

Сегодня мы отнеслись бы к этому типу лечения как к форме психотерапии или ментального целительства. Также его можно было бы назвать целительством при помощи веры, потому что оно осуществлялось любым способом, делающим веру индивидуума в добро сильнее его страха перед злом. Повсюду у примитивных народов колдуньи, знахари и шаманы практиковали именно этот тип терапии - терапии созданием веры и терапии воздействия на призраков таинственными сверхфизическими способами. Эти способы по-прежнему используются во многих религиях и начинают возвращать себе довольно заметное место в нашем современном мышлении.

Наше объяснение причины отлично от объяснения Парацельса. Он, вероятно, действительно верил, что положительные результаты достигались путем создания неприятных ощущений для какой-нибудь назойливой сущности. Сегодня мы больше склонны думать, что они отражают избавление от деструктивных установок. Мы считаем, что при объяснении такого явления, как болезнь, установка ближе к истине, чем сущность. Но некоторые современные мыслители уже задались вопросом: а как, собственно, расшифровать слово «установка» в связи с определенными внутренними настроениями индивидуума? Что такое установки? И что такое эти самые настроения? Что такое комплекс? И что такое навязчивая идея?

Мы предполагаем, что все это по большей части просто напряжения в нашей интеллектуальной структуре. Но даже если это и так, что вполне возможно, то, коль скоро эти установки достаточно сильны, чтобы влиять на нас и сохраняться на протяжении всей нашей жизни, они должны обладать неким подобием структуры, формой или геометрической конфигурацией или иметь нечто вроде цельности. Возможно, эта цельность и есть та сущность, которую признавал Парацельс. Во всяком случае, он обнаружил, что на внутренний мир человека вполне возможно оказать влияние различными способами, начиная с чтения Священного писания и кончая ношением при себе талисманов. А отсюда уже один шаг до чудес французского Лурда или церкви святой Анны де Бопре в Канаде. И это не что иное, как торжество веры.

Парацельс также обнаружил, что, если пациенту вручить просто какую-нибудь безделушку, объяснив, что она обладает чудодейственными свойствами, это будет безрезультатно. Структура вещицы должна быть проникнута чем-то, имеющим таинственную природу. Должно быть что-то, посредством чего укрепляется вера пациента, - это и служит объяснением гравирования на дисках всевозможных магических имен, совершения заклинаний по законам и правилам с механическим их повторением. По этой причине сложились и принципы изготовления лекарственных средств, например сбор целебных трав только при определенных фазах Луны. Все это придает обычным вещам ореол таинственности, и эта таинственность, похоже, является мощным фактором лечебной силы различных препаратов. Парацельс не знал наверняка, какая часть лечебных средств была действительно физической и химической, а какая - таинственным духом веры, которую передавал пациенту ученый и, безусловно, вполне компетентный врач.

Следующей мыслью, пришедшей в голову Парацельсу, была та, что врач должен быть, по крайней мере до определенной степени, проницательным философом. Он должен иметь в своем распоряжении знания такого рода, которые позволят ему дать разумное объяснение проблемам пациента. Врач должен быть не только жрецом Бога, он должен быть мудрым человеком в мирских делах. Его подготовка должна быть достаточной для того, чтобы помочь пациенту понять причины его состояния. Врач должен находить разумные ответы, восстанавливающие уверенность пациента, усиливающие его способность заботиться о себе и удерживающие в рамках надлежащего поведения.

У каждого пациента есть какая-то философия, и каждый индивидуум живет по своему кодексу - хорошему или дурному. Мудрый врач быстро учится говорить на языке пациента и получает возможность «достучаться» до того. Возможно, после этого он сумеет указать пациенту на некоторые противоречия в его личной философии, вошедшие туда еще на этапе формирования. Таким путем устанавливается взаимопонимание и согласие, поскольку, если не понять пациента, не узнать его мотивации, не рассмотреть внимательнейшим образом ментальные и эмоциональные факторы, внесшие свой вклад в его болезнь, мы будем далеки от настоящего излечения.

Единственный способ осуществить это заключается в том, чтобы понять пациента и не требовать, чтобы он непременно понимал нас. Во-первых, средний пациент пятнадцатого-шестнадцатого веков обычно не смел и помышлять о том, чтобы понять своего врача. Он помнил слова святого, сказавшего: «Почитай врача так, как почитаешь Владыку». Поэтому очень немногие люди считали себя способными осмыслить назначенные им лечебные средства. Позволю себе заметить, что эта традиция по-прежнему существует, однако в отдельных случаях в ее оправданности возникают сомнения. Тогда, как и теперь, пациент нередко выздоравливал вопреки, а не благодаря своему врачу. И в большинстве своем мы по-прежнему имеем очень слабое представление о том, что мы принимаем и для чего. Как и пациенты прежних времен, мы надеемся на лучшее и готовимся к худшему.

Поэтому Парацельс настоятельно советовал врачу избавиться от его вычурных мантий, докторской шапочки и пояса Гиппократа и стать просто другом больных, пытающимся понять их и создающим престиж нового типа - не тот, что держится исключительно на авторитете, а престиж доверия, ставший результатом признания действительных знаний врача. Такие взаимоотношения Парацельс считал чрезвычайно важными.

В те дни, естественно, считалось, что мы живем, находясь со Вселенной в таких отношениях, как микрокосм с Макрокосмом. Большой мир Вселенной - это Макрокосм, а малый мир человека - микрокосм. Две эти сферы связаны воедино системой аналогий «как вверху, так и внизу», согласно аксиоме Гермеса. Почти все мудрецы пытались истолковать Вселенную, изучая человека, а для изучения человека старались узнать, насколько возможно, что же в действительности представляет собой Вселенная.

Парацельс придерживался именно этого образа мыслей. Он полагал, что человек соединен с обширной сферой вещей таинственными магнетическими связями, а посему эта сфера, естественно, воздействует на человека. На него оказывает влияние земля, на которой он живет, и пища, которую он ест. Причем пищевые продукты, выросшие в одном месте, по питательным свойствам не соответствуют продуктам, выросшим в другом, и Парацельс обнаружил эти различия.

Человеку необходимо осознать влияние невидимых сил Вселенной и, в частности, влияние звезд на его судьбу. Парацельс разделил астрономию, представлявшую собой в то время почти исключительно астрологию с немногими обертонами, на несколько разделов. И поскольку Вселенная рассматривалась им как тройственное существо, то и в схеме Парацельса было три главных зодиака, три набора планет и три солнца, включенных в структуру мира. Каждая из сфер оказывает влияние на определенные части психофизической структуры человека.

Духовный зодиак влияет на внутренний мир человека, причем его влияние всегда направлено на раскрытие духовного потенциала. Духовный зодиак не содержит зловредных аспектов, потому что у Бога нет злонамеренных мотивов. Во Вселенной, по существу, нет никакого зла. Следовательно, назначение духовного зодиака состоит в том, чтобы всегда оказывать поддержку всему хорошему, что есть в человеке, и возвращать его дух к престолу всемогущего Бога.

Вторая сфера и второе солнце названы психическим зодиаком. В нем содержится астрология ума и эмоций, та, что имеет отношение к таинственным силам, влияющим на человеческие установки. Этот раздел астрологии может пригодиться врачу более всего, поскольку содержит все сведения, нужные для понимания склонностей человеческого характера, а изучив характер пациента, врач получает шанс обнаружить причину его болезни. Путем улучшения характера устраняются многие недуги, имеющие субъективное происхождение. Следовательно, влияние так называемого психического зодиака со всеми его аспектами направлено на создание установок и их активизацию в определенные моменты взаимного расположения планет. Воздействие установок, вошедших в активную фазу, может быть конструктивным или деструктивным как на наш образ мыслей, так и на человечество в целом.

Надо заметить, что «деструктивные установки», не являются пагубными по сути и их отнюдь не следует считать таковыми. Деструктивная установка - это вызов, который человек не способен принять. Другими словами, это такая ситуация, в которой человек выбирает неверное решение своих проблем. Считалось, что эта психическая атмосфера населена разнообразными таинственными существами. Этому ряду принадлежат гомункулы - странные создания, получаемые в похожей на тыкву алхимической реторте и называемые иногда «существами из прозрачного стекла»; они представляют психическую силу в человеке. Есть и инкубы - необычные порождения деструктивных эмоций человека. Таким образом, различные аспекты психического зодиака соответствуют интенсивности наших эмоций. Парацельс, как практически все древние ученые, знал о смене настроений в зависимости от положения Луны. Он ясно понимал, что некоторые люди, одаренные богатым воображением, могут испытывать сильные недомогания во время определенных лунных фаз.

Результаты недавних исследований подтвердили точность этих, возможно, случайных наблюдений. Психологи всего мира накапливают данные, свидетельствующие о том, что Луна, находясь в определенной фазе, оказывает сильное влияние на умственно-психическую и эмоциональную жизнь человека и, возможно, еще сильнее, или по крайней мере очевиднее, влияет на людей, страдающих умственнопсихическими расстройствами.

Третья сфера называется физическим зодиаком и связана с проявлением психического напряжения в физической форме. В физическом зодиаке мы наблюдаем, как психологическое напряжение находит выражение в аспекте формы. Следовательно, здесь мы можем видеть психологическое напряжение, проявленное как физическое действие. Слишком сильная эмоция может заставить человека совершить вполне физический поступок, например преступление, точно так же, как чрезмерные эмоции нации могут в итоге вылиться в войну.

Парацельс пришел к одному чрезвычайно важному выводу, что все физические предметы суть следствия, а их причины зависят от невидимых вещей. Они зарождаются в умственной и эмоциональной областях и постепенно формируются в незримых сферах человека и природы, пока их напряжение не потребует проявления в физическом поступке или деятельности. Эти напряжения становятся в конце концов настолько сильны, что они как бы прорываются и выливаются в физическое проявление. Наблюдая за деятельностью наций, можно заметить, как постепенно, год за годом, усиливаются и обостряются такие чувства, как зависть и враждебность, пока, полные смертельной ненависти, они под каким-нибудь ничтожным предлогом не вступят в конфликт. То же самое происходит и с человеком. С течением лет некоторые установки, причем отнюдь не благожелательные, не конструктивные и не направленные на решение проблем, делаются более интенсивными. Постепенно они становятся все более сильными факторами человеческой личности и характера, пока наконец не «вырвутся» в объективную реальность, возможно, в виде преступления или расстройства здоровья, а возможно, как нарушение взаимосвязи умственной деятельности и мозга.

Глубоко размышляя над этими теориями, Парацельс, несомненно, сделал доброе дело, применив их для объяснения фактов повседневной жизни. Он был внимательным наблюдателем и, замечая определенные вещи, находил им разумное объяснение. Его заслуга в том, что для подкрепления своих выводов он не просто связывал факты воедино, а собирал их и, насколько это возможно, позволял реальности подвести его к определенным выводам. Именно поэтому он и был истинным ученым и преданным секретарем Природы.

Парацельсу принадлежит одна оригинальная идея относительно того, что мы называем микробами , до сих пор так и остающимися загадкой. Хочется также спросить: а разве известно, что собой представляют такие опасные факторы, как вирусы? Ответ однозначен: нет, неизвестно. Ключи ко многим загадкам Парацельс получил от мудрецов, с которыми встретился в Константинополе (Стамбуле). Он считал, что бактерии всех видов не составляли правомерных волн жизни, или, другими словами, Природа не принимала первоначального участия в создании этих вредных микроорганизмов. Они явились результатом обретения человеком власти над Природой.

Надо заметить, что существует очень тонкое различие, которое мы должны обязательно учитывать, - это различие между естественными процессами разложения, происходящими согласно законам Природы, и теми загадочными и странными вспышками эпидемий, которые в основном поражают так называемое разумное животное - человека. Парацельс придерживался мнения, что большинство болезней вызывают таинственные микроорганизмы, созданные самим человеком. Эти существа представляют собой постепенно овеществившиеся психические сущности, созданные человеком в течение некоторого времени. Допуская, что человек, согласно мнению древних, действительно является творцом в скромных масштабах, приходится признать, что, видимо, он способен вызывать ряд болезней. В физическом отношении эти болезни усиливаются тем фактом, что человек психологически обострил свой эгоизм.

Все это прямо или косвенно связано с серьезной проблемой использования ДДТ. Известно, что вредные насекомые, против которых якобы очень эффективен этот инсектицид, со временем становятся к нему невосприимчивы. Возникает вопрос: а не существует ли взаимосвязи между этим явлением и тем обстоятельством, что этих вредителей фактически нельзя уничтожить имеющимися физическими средствами? Предположим далее, что эти надоедливые создания являются «отводками» психологических сущностей. Но тогда, возможно, эти вредители исчезнут, если человек научится умерять свои аппетиты? В последнее время по этому поводу было высказано немало мнений, и некая группа исследователей решила обратиться к области, поддающейся изучению современными средствами, а именно к ботанике.

Возьмем, к примеру, розы. Существует два способа избавиться от тли, поражающей розы: первый - опрыскивать их утром, днем и вечером, и второй - обеспечивать растениям правильное питание. Если питать розовый куст надлежащим образом, необходимость в постоянном опрыскивании отпадет, поскольку здоровое растение имеет собственные средства защиты и обладает достаточной жизненной силой для противостояния атакам вредителей. Если же говорить о человеке, то большинство из нас предпочитает лошадиные дозы витаминов, инъекции гормонов и новейшие антибиотики - все что угодно, кроме разумного режима питания, моциона и размеренного образа жизни. Однако надо заметить, что из кухни, где «пирог по маминому рецепту» готовится из рафинированного сахара, белой очищенной муки и опрысканных инсектицидами яблок мы не получим никакой помощи.

Если мы будем считать, что человек все больше и больше становится жертвой разных вредителей, а не их творцом, мы будем сталкиваться с одной и той же проблемой и гадать, найдем ли мы наконец какое-то решение. Это продолжится до тех пор, пока мы не уделим достаточно внимания мерам предосторожности и не спросим себя: а не является ли человек «жертвой» вредителей потому, что его внутренний мир не получает адекватного питания? Не происходит ли все это потому, что человек разрушил свои средства защиты от болезней факторами, им же самим и созданными?

Сегодня мы знаем гораздо больше, чем было известно во времена Парацельса, и понимаем, что поиск надлежащего питания всех видов сопряжен с неимоверными трудностями. Пытаясь обеспечить себе правильное питание, мы буквально вынуждены сражаться с наступающими отовсюду губительными факторами. Мы страдаем от загрязнения воды, нечистого воздуха и грязных мыслей. И весьма проблематично определить себе режим питания, имея в наличии загрязненные продукты. И если, несмотря на строгое соблюдение диеты, мы создаем новых вредителей в результате утраты хорошего расположения духа, все наши усилия идут насмарку. Итак, мы по-прежнему стоим перед дилеммой, для которой, видимо, существует только одно возможное решение - и в социальном, и в любом другом отношении: пока человек, индивидуально или совместно с другими, не перестанет творить то, что его разрушает, он неизбежно будет страдать от последствий своей деятельности. Таково в общих чертах содержание философии Парацельса - знаний, накопленных во время путешествий по страницам учебника Природы. По твердому убеждению Парацельса, опасности, нависшие над человечеством, в большинстве своем созданы самими людьми, и спастись от них можно, только осознав гораздо большую, чем это кажется на первый взгляд, причастность к ним человечества. Видимой части человеческого существа угрожает невидимая его составляющая. И до тех пор, пока не изменятся эти невидимые факторы, физическую сферу не удастся по-настоящему восстановить.

Парацельс также признавал и то, что мы сегодня называем системой классификации элементов. Это были элементы древних, не имеющие никакого отношения к современной химии. В древности признавали четыре, иногда пять элементов, в число которых входили земля, вода, огонь и воздух. Они связаны с нашими сегодняшними проблемами, вертящимися вокруг четырех молекул: углерода, кислорода, водорода и азота. Проходя обучение у мусульманских мистиков, Парацельс также узнал о некоем загадочном пятом элементе, который называют «квинтэссенцией», или пятой сущностью. Эта квинтэссенция была известна в Азии еще и как пятая стихия - «эфир», или энергия. Под этим элементом понимали духовное таинство высшей атмосферы, а на Востоке его связывали с умственной деятельностью. И наконец, пятый элемент известен как Азот - преобразующий агент алхимиков, занявший важное место в философии Парацельса.

Пятый элемент был энергией. Он представлял собой диффузию эфира, жизненную влагу, или неосязаемую газообразную оболочку, окружающую все живые существа. Под этой оболочкой мы обычно понимаем некое магнитное поле, или то, что доктор Килнер из Ливерпуля назвал «человеческой атмосферой», или человеческой аурой. Для Парацельса аура составляла чрезвычайно сложный предмет, но, поскольку главной его задачей было исцеление больных, основные усилия он направил на изучение эфирного поля, в котором существует все живое. Это эфирное поле имело прямое отношение к энергетическому источнику питания. Оно и было той энергией, благодаря которой поддерживается физическая жизнеспособность. Следовательно, эта энергия является для тела тем, чем Бог - для всего сущего: источником и первопричиной жизни. В философии Парацельса это энергетическое поле было средоточием большинства недугов, которые в конце концов проявляются физически. Так, Парацельс, потратив немало сил для победы над насморком, в итоге пришел к выводу, что это заболевание имеет отношение к эфиру, то есть напрямую связано с энергетическим полем. Именно в энергетическом поле выводятся почти все опасные для человека виды микроорганизмов. В случае повреждения энергетического поля вследствие вторжения патогенных факторов оно постепенно утрачивает способность питать физическую структуру жизненной силой, а когда органы перестают подпитываться необходимой энергией, наступает распад, или смерть. Болезнь возникает в том случае, когда затруднено или полностью прекращено питание какой-то части тела, главным образом вследствие израсходования человеком предельной нормы энергии.

Особый интерес Парацельса вызывала возможность наращивания энергетического, или витального, тела. Он был абсолютно уверен, что питание просто обеспечивает непрерывную передачу энергии. Человек питается не продуктами, которые съедает, а выделяемой ими энергией. Этим отчасти объясняется необходимость приготовления пищи правильным способом. В ходе длительной варки, при высоких температурах витамины полностью разрушаются, а они, по мнению Парацельса, являются важнейшими частицами эфирной энергии, питающей физические структуры. Если человек заболевает и его «энергия» уменьшается, значит, она начинает расходоваться не на общие потребности, а на воссоздание, поддержание и восстановление жизненных сил пораженного болезнью участка организма. Именно это объясняет, почему больной так нуждается в длительном сне, ибо во время сна вся энергия, которой он располагает, расходуется на излечение.

Ко всему прочему, психологическое давление создают стрессовые ситуации, истощающие эфирный запас человека. Если б мы только могли видеть, сколь разрушительное влияние оказывают страх, гнев и зависть на наши внутренние структуры, мы бы дважды подумали, прежде чем давать выход подобным чувствам. Ведь часто для приличия люди готовы назвать справедливым негодованием всего-навсего такое поведение, что свойственно избалованным детям. Результатом этих примитивных эмоций становится недостаточное питание физической структуры.

Если человек подхватил какую-то болезнь, застрявшую в его эфирном энергетическом поле, что выглядит как своего рода новообразование или раковая опухоль, которая хотя еще и не проявилась, но отнимает жизненные силы, Парацельс рисует достаточно утешительную картину. По его мнению, такая болезнь, поскольку она еще не перешла в необратимое проявленное состояние, вполне излечима, но только при условии , что человек действительно ставит перед собой такую задачу. И если он будет считать плохое настроение раковой опухолью в своей душе, то страх, возможно, заставит его всегда пребывать в хорошем настроении! Не утвердясь в подобной установке, он мало что сможет извлечь из своего опыта.

Парацельса также интересовал вопрос, а нет ли возможности у врача лечить непосредственно эфирное тело больного. Исследования привели его к чрезвычайно интересным выводам, которые содержатся в собрании его трудов и в отдельно изданной книге под названием «Mumie». Название книги не имеет прямого отношения к ныне известному научному термину (мумиё), а поэтому самое время попытаться его объяснить. Этот термин действительно происходит от египетского слова «mumiyah», что означает «набальзамированное тело покойника». Но самым интересным во всем этом было открытие Парацельса, что эфирные поля египетских мумий до сих пор функционируют. Под действием магических заклинаний и формул и путем наложения тайных заклятий эти энергетические поля продолжают до какой-то степени оставаться активными. Возможно, именно этим и объясняется так называемый феномен египетского проклятия, которое якобы падает на голову тех, кто тревожит египетские останки. «Проклятие» Египта унесло много жизней, начиная с лорда Карнарвона, открывшего в 1922 году гробницу Тутанхамона. По крайней мере многие полагают, что все обстоит именно так. Однако эту теорию сильно подрывает тот факт, что Говард Картер, один из первых исследователей гробницы, дожил в добром здравии до шестидесяти шести лет, прожив семнадцать лет после вскрытия гробницы.

Так или иначе, египетские мумии навели Парацельса на определенные размышления, и одним из выводов, к которым он пришел, была возможность передачи болезни из одного магнитного поля в другое. Таким путем совершалось нечто вроде эфирной трансплантации. Однако, хотя в наше время физическая трансплантация, то есть пересадка физических органов и тканей, получила широкое распространение, эфирная трансплантация представляется делом далекого будущего. Главная трудность заключалась в том, что Парацельс, будучи человеком религиозным, не испытывал желания намеренно пересаживать какую-то болезнь в другого человека и точно также не решался отобрать у человека тот опыт, что явился результатом его действий. Поэтому он перенес свои опыты на объекты растительного царства. Здесь он обнаружил, что порядок жизни растений аналогичен стадиям состояния здоровья человека. Есть растения, интегрированные почти во все условия, даже в представляющие опасность для человека. Этот факт интересен хотя бы потому, что некоторые растения превосходно живут во вредных для человека испарениях.

Если проследить теорию Парацельса до ее естественного завершения, станет очевидной безупречность данного метода. Как известно, существуют растения, экстракты которых используются для приготовления наркотических веществ, вызывающих изменения в психике. С помощью таких растений можно изменить ментальную и эмоциональную природу человека. Есть также растения, помогающие почти полностью вылечивать соматические нервные заболевания . Парацельс не был сторонником применения галлюциногенов, хотя и признавал их существование. Следовательно, неверно было бы говорить, что растение не имеет никакого отношения к эмоциям человека. Растительные лекарственные средства могут оказывать по крайней мере временное влияние на эмоции, причем способ такого воздействия нельзя отнести к разряду чисто физических.

Современный философ считает, что эмоции и мысли носят, по существу, физический характер, однако подобная точка зрения сразу же создает массу сложностей. Швейцарский психолог Карл Юнг называл человека персоной в теле и проводил различие между персоной, то есть обитающей в теле сущностью, и телом. Надо заметить, что само слово «персона», в переводе с греческого означающее маску, содержит явный намек на то, что за ней скрывается что-то еще. С течением времени психология все больше постигает эти тонкости. Точка зрения, согласно которой человек представляет собой просто одушевленный механизм, теряет популярность, потому что ее бесплодность в этическом смысле слишком очевидна, и мы интуитивно не можем ее поддержать. Бессмысленно пытаться жить согласно «истине», которая действует на нас разрушительно. Сразу же возникает вопрос, является какая-то истина деструктивной или нет, а также считать ли истиной деструктивную установку.

Так или иначе, Парацельс приступил к исследованиям с намерением выяснить, можно ли посредством магнетических средств, формул и различных тонких субстанций, существующих в природе, построить мостик в растительное царство для переноса туда поражающих человека болезней. Он не советовал пересаживать заболевания в животное царство, поскольку здесь придется столкнуться с проблемой иного рода. Когда человек перекладывает свои пороки на животных, это чаще всего губит их, а человек присутствует на земле не для того, чтобы уничтожать. В растительном же царстве, напротив, присутствующие в человеке вредные элементы могут поглощаться, причем, по-видимому, никому не причиняя вреда, а иногда даже способствуя пышному росту и цветению растений. Следовательно, в данном случае эксперименты полностью обоснованы этически. Как говорится, всему свое место и время. Вся трудность заключается в том, чтобы собрать столь разные элементы воедино и в надлежащих соотношениях. Этот метод терапии Парацельса основан на идее, что некоторым вещам, доставляющим человеку неприятности, можно найти «новое применение» и они смогут принести пользу чему-то или кому-то, в то время как, присутствуя в человеке, они не только бесполезны, но даже опасны. Некоторые последователи Парацельса из числа химиков мистического толка продолжили изыскания в этом направлении; существует некоторое количество печатных трудов по этому предмету, однако они не содержат особо ценных сведений.

Еще один аспект терапии Парацельса связан с исследованием так называемых «естественных методов». Поразительно видеть подобную склонность у врача шестнадцатого века, однако швейцарский учитель всегда был сторонником простых средств. Как и американские индейцы, он рекомендовал больным потогонные ванны, считая их одним из лучших способов очистки организма. Он также советовал придерживаться крайне умеренного режима питания, всячески пропагандировал чистоплотность и улучшение санитарных условий и старался всеми возможными способами победить многочисленные болезни, проистекающие из невежества окружающих. Он, как и Будда, был твердо уверен, что все болезни - это своего рода невежество; ведь незнание, как поправить здоровье и как его сохранить, иначе как невежеством не назовешь. Таким образом, проблема сводилась к разработке системы природной терапии.

Какое-то время Парацельс работал врачом на рудниках Фуггеров, одного из богатейших и влиятельных семейств Германии, и там сделал открытие, что растения обладают свойством втягивать в себя различные металлы. Он, к примеру, обнаружил, что в некоторых областях Германии, где рядом с виноградниками располагались золотые прииски, в виноградных лозах накапливалось золото. Когда осенью лозы сжигали, в золе нередко обнаруживали мелкие крупинки золота, а еще небольшое количество золота находили в соке из этого винограда. Это дало Парацельсу основание сделать вывод, что большинство растений вбирает в себя некоторые химические вещества и минералы и что с точки зрения потребления человеком наилучшей формой, вероятно, стали бы минеральные вещества, пропущенные через растительное царство. Поэтому он всячески пропагандировал разведение растений на разных широтах и в разных климатических зонах ради их таинственного содержимого. Он также выяснил, что одни почвы предпочтительнее других. Он, как известно, был владельцем крупного поместья в Швейцарии, где ныне находится штаб-квартира Антропософского Общества. Поместье было окружено садами, возделываемыми в точном соответствии с этими принципами.

Итак, поиск Парацельсом природных методов лечения натолкнул его на мысль заняться исследованием минерального состава растений и отыскать самый простой способ передачи этих веществ человеку. Рассуждая логически, он пришел к выводу, что магнитная, или эфирная, структура минералов, поглощенных растением, несколько изменяется и, следовательно, их усвоение человеком облегчается. Он считал, что все минеральные вещества обладают магнитными полями, которые пронизывают окружающие их структуры, и полагал, как и другие алхимики, что минералы могут «расти» в горных породах. Например, золото разрастается, подобно ветвям дерева, в разных направлениях. Подтверждением этому должен служить тот факт, что выработанный золотой прииск, брошенный на несколько сотен лет, снова наполняется, и там, где ничего уже вроде бы не осталось, находят еще больше золота. Выходит, что минералы постоянно сами себя воспроизводят, а золото и другие элементы - это минеральные растения. Их энергия, поглощенная обычными растениями, сублимируется, магнитное поле увеличивается, и полезность минерала как питательного вещества или лечебного средства передается в виде эфирной жизненной силы. Таким образом, магнитное поле человека питается магнетизмом и растения, и минерала, а сам человек, съедая какое-то растение, удовлетворяет потребность в минеральных веществах, получая их в наилучшем для усвоения виде.

Кстати сказать, Парацельс считал, что источником здоровья является не сам минерал, а его магнитный двойник. Магнитное поле минерала, расширенное и активизированное растительным организмом, легче поглощается полем человека и тем самым дает начало циклу питания, в результате которого жизненная энергия передается физическому организму. Физическое тело требует того же ухода, что и растение, только растет оно корнями вверх. Источник энергии находится в эфире и невидим для глаз, несмотря на то что само тело - объект вполне обозримый.

Парацельс не обошел своим вниманием и алхимию, только его алхимия, как и алхимия Якоба Беме, испытала сильное влияние его же теологии. Парацельс был уверен, что различные алхимические процессы были правильными по своей сути, а это давало основание надеяться, что в один прекрасный день человек создаст универсальное лекарство. Этот универсальный бальзам, которым и был quinta essentia , или пятый элемент, этот эликсир жизни, воплощающий в себе мечту всех алхимиков, стал бы средством, исцеляющим человека от всех болезней. Такое лекарство обеспечивало бессмертие тела и души, совершенствовало ум и давало человеку возможность непосредственно пережить присутствие Бога как заключенной в нем самом тайны. Таким образом, это лекарство превращалось в средство полного обновления. Впоследствии розенкрейцеры, герметисты и гуманисты разного толка пользовались этой теорией обновления в своих политических делах, ибо видели в ней способ реализовать путем всеобщей реформации принцип социальной справедливости. Таково было основное направление политической мысли в начале семнадцатого века.

Однако тогда Парацельса в основном занимало создание такого лечебного средства, которое могло бы стать единственной и надежной силой, исцеляющей все виды болезней. Божественная жизнь - одна, но ее проявлений - бесконечное множество.

Энергия представляет собой однородную субстанцию, но питает существа самых разных типов и видов. Свет, по сути, один, но в своих проявлениях бесконечен; и один и тот же свет, излучаемый Солнцем, поддерживает все виды жизни на Земле и, насколько нам известно, на всех других планетах Солнечной системы. Таким образом, одна энергия поддерживает все. Но тогда, рассуждая в расширительном смысле, разве не разумно или, по крайней мере, не возможно думать, что одно лечебное средство способно исцелить от всех болезней. Свет Солнца со всеми своими целебными свойствами изливается и на праведных, и на неправедных; он поддерживает пчелу в ее неутомимом трудолюбии и наделяет колоссальной выносливостью какого-нибудь гигантского млекопитающего. Все формы жизни окружены и поддерживаются этой единой силой, проявленной в бесконечном разнообразии форм, красок, структур и качественных уровней. Причем та же самая энергия, что изукрашивает крылья бабочки всеми цветами радуги, поддерживает и силу громадного кита. Всяческая дифференциация происходит в пределах одного огромного энергетического поля.

Для Парацельса задача была простой и ясной: прежде чем станет возможно найти одно лекарство от всех болезней, надо установить единую первопричину болезней. Болезнь связана с принципом болезни, ошибка - с принципом ошибки, а грех - с принципом неповиновения. Следовательно, первым делом надо каким-то образом выявить первоисточник страдания. Парацельс не стал обращаться к восточным философиям, где причиной страдания давно было названо невежество и желание, а главным проявлением невежества считалось себялюбие. Он самостоятельно пришел к выводу, что большинство людских напастей проистекает из неподчинения естественному праву. Этот закон, включая его духовный и материальный аспекты, безграничен и непреложен. Любой конфликт с естественным правом губителен для человека, поскольку сам закон неуязвим. Таким образом, все человеческие проблемы коренятся в неповиновении, а неповиновение, в свою очередь, возникает у человека от невежества или от своеволия. Человек либо не сознает, что правильно, либо решает делать то, что нравится, невзирая на его правильность или неправильность. Сочетание этих факторов и послужило основой нынешней неразберихи.

Итак, Парацельс полагал, что magnum opus , или великая работа, заключалась в открытии Вселенской Воли. В духовном отношении универсальное лекарство означало полное повиновение Божественной Воле, а психологически, или с точки зрения души, совершенным лекарством является проявление и доведение до совершенства любви в человеке. С помощью такого лекарства вся ненависть и непослушание преобразуются в вечные истины. Конец всех несчастий и болезней на физическом плане наступает лишь в том случае, если человек живет в полном согласии с законами Природы, заботясь о питании, гигиене, санитарных условиях, а также защищая от неблагоприятных воздействий окружающую среду. И если человек будет жить правильно, он обретет здоровье и благополучие. Следовательно, эликсир жизни - это нормальная здоровая жизнь, но ее обретение предполагает сложный процесс согласования сведений из разных сфер общественного сознания, таких, как религия, философия и наука. Эти знания представляют собой элементы, объединив которые в надлежащих соотношениях, можно создать спасительный для наций кодекс поведения.

Швейцарскому врачу и чернокнижнику Средневековья Филиппу Ауреолу Теофрасту Бомбасту фон Гогенгейму (Philippi Theophrasti Bombast von Hohenheim Paracelsi) была чужда скромность. Например, чтобы дать всем понять, что считает себя равным великому врачу древности Цельсу, он прибавил к его имени греческую приставку («пара» означает «подобный») и назвал себя Парацельсом.

В пасмурный и холодный день 10 ноября 1493 году в маленькой деревушке Мария-Айнзидельн, кантон Швиц, в двух часах ходьбы от Цюриха, родился Парацельс. Его мать — надзирательница богадельни Бенедиктинского аббатства в Айнзидельне - вышла замуж за Вильгельма Бомбаста фон Гогенгейма, врача при этой богадельне. Он принадлежал к старинной дворянской швабской фамилии; был образованным медиком, имел хорошую библиотеку. После замужества она уехала в Виллах, так как по существующим правилам замужняя женщина не могла занимать должность надзирательницы.

Семья Парацельса жила бедно, в детстве он не раз терпел лишения и голод. Ходил ли он в школу, из его автобиографии не ясно. В одном из своих сочинений Парацельс обмолвился, что отец учил его грамоте и разбираться в алхимии. Скорее всего, считают биографы, образование он получил самостоятельно. Парацельс не заботился о книжном образовании, он даже хвалился, что 10 лет не раскрывал книг. Медицинские познания он собирал по крохам, не гнушаясь учиться у старух, умеющих готовить питье для лечения раненых, у цирюльников, цыган и даже палачей приобретал рецепты снадобий, неизвестные университетским ученым. Эти познания позволили ему стать квалифицированным целителем.

В своей книге «О женских болезнях» (первое сочинение по этому вопросу) Парацельс воспользовался знаниями ведьм, женщин, которые были известны как опытные повивальные бабки. В те времена ни одна женщина не шла со своей болезнью к врачу, не советовалась с ним, не доверяла ему своих секретов. Ведьма знала эти секреты более других и была для женщин единственным врачом. Что касается медицины ведьм, то наверняка можно сказать, что они для своих врачеваний в широких размерах пользовались обширной семьей растений, не без основания носящих название «трав-утешительниц».

Питавший большую склонность к преувеличениям самого невероятного характера, Парацельс уверял, будто он основательно изучил все алхимические знания. В 1526 году, явившись в Цюрих, этот экстравагантный холерик изумил горожан не только своей рваной и грязной одеждой, непристойностями и пьянством, но и пространными рассуждениями о магии и своим врачебным искусством. Но нет пророка в своём отечестве. Пришлось уехать в Базель, где в 1527 году с помощью своего гибкого ума, проявившегося на поприще борьбы с болезнями, он получил от муниципалитета должность городского врача.

Вскоре Парацельс претендует на профессорский пост с хорошей оплатой в Базельском университете. Руководство университета выдвинуло ему встречное условие - предъявить диплом и ученую степень. Парацельс требование не выполнил, так как не обладал ни тем ни другим. Рекомендации и протекция муниципалитета помогли Парацельсу обойти эти требования и добиться цели.

Латынь оставалась до середины XIX века международным языком биологии и медицины. На этом языке ученые обязаны были писать научные труды, вести преподавание, дискутировать на научных конференциях. Не знающих латынь не уважали и в ученое общество не допускали. Латинского языка Парацельс не знал, он писал свои сочинения на немецком языке. Поэтому вызвал к себе неприязненное отношение ученого сообщества, считающего его выскочкой. Кстати, его современник, известный французский хирург, вышедший из цирюльников, Амбруаз Паре также нарушал традиции: он писал свои сочинения на разговорном французском языке. Но не только незнание научного языка мешало карьере Парацельса. Кстати, незнание Парацельсом латинского языка исключает факт его обучения в каком-либо университете, что утверждают некоторые авторы.

Чего греха таить, Парацельс не отличался трезвостью и иногда полупьяный читал свои лекции. Это не в последнюю очередь было причиной его резких высказываний. Так, он заявил своим слушателям, что его «башмаки больше смыслят в медицине, чем эти авторитетные врачи древности». За такую непримиримость его прозвали в Германии Какофрастом1 вместо Теофраста, а в Парижском университете - Лютером. «Нет, - восклицает Парацельс, - я не Лютер, я Теофраст, которого в насмешку вы называете в Базеле Какофрастом. Я выше Лютера, он был только богословом, а я знаю медицину, философию, астрономию, алхимию. Лютер не достоин развязывать завязок моих башмаков».

Сблизив химию с медициной, Парацельс, таким образом, явился первым ятрохимиком (от греч. «ятро» - врач), то есть первым врачом, пользующимся химией в своей врачебной деятельности. А.И. Герцен назвал его «первым профессором химии от сотворения мира». Парацельс внес много нового в учение о лекарствах; изучил терапевтическое действие различных химических элементов, соединений. Помимо введения в практику новых химических медикаментов, он пересмотрел и растительные медикаменты, стал выделять и применять лекарства из растений в виде тинктур, экстрактов и эликсиров. Парацельс создал даже учение о знаках природы - «сигнатуре», или «сигна натурале». Смысл его в том, что природа, пометив своими знаками растения, как бы сама указала человеку на некоторые из них. Так, растения с листьями сердцевидной формы - прекрасное сердечное средство, а если лист по форме напоминает почку, его следует использовать при болезнях почек. Учение о сигнатуре просуществовало внутри медицины вплоть до момента, когда из растений стали выделять химические вещества, проявляющие лечебное действие, и тщательно их изучать. Постепенно с развитием химии удалось раскрыть тайны многих растений. Первой победой науки оказалось раскрытие секрета снотворного мака.

В лекарствоведении Парацельс развил новое для своего времени представление о дозировке лекарств: «Все есть яд и ничто не лишает ядовитости. Одна только доза делает яд незаметным». Парацельс использовал минеральные источники для лечебных целей. Он утверждал, что универсального средства от всех болезней не существует, и указывал на необходимость поисков специфических средств против отдельных болезней (например, ртуть против сифилиса). Он указывал, что сифилис (называемый «французской болезнью») иногда осложняется параличами. Взгляды Парацельса не оказали никакого влияния на развитие неврологии, хотя он пытался изучить причины возникновения контрактур и параличей и разработать их терапию. Он лечил золотой микстурой (состав ее неизвестен) параличи, эпилепсию, обмороки. Эпилепсию он лечил также окисью цинка. Минеральными источниками он лечил люмбаго и ишиас.

Новаторство Парацельса проявилось в создании химической теории функций организма. Все болезни, считал он, происходят от расстройства химических процессов, поэтому наибольшую пользу при лечении могут оказать только те лекарства, которые изготовлены химическим путем. Он впервые широко использовал для лечения химические элементы: сурьму, свинец, ртуть и золото. Стоит сказать, что последователь Парацельса Андреас Либавий (1540-1616), немецкий химик и врач, был против крайностей ятрохимического учения Парацельса. В своей книге «Алхимия» (1595 г.) он систематически изложил известные в то время сведения по химии; впервые описал способ получения серной кислоты путем сжигания серы в присутствии селитры, первым дал способ получения четыреххлористого олова.

«Теория врача - это опыт. Никто не станет врачом без знаний и опыта», - утверждал Парацельс и зло высмеивал тех, кто «всю жизнь сидит за печкой, книгами себя окружив, и плавает на одном корабле - корабле дураков». Парацельс отвергал учения древних о четырех соках человеческого тела и считал, что процессы, происходящие в организме, являются процессами химическими. Он сторонился коллег, называя их мокротниками (гумористами), и не соглашался с предписаниями аптекарей. Парацельс выговаривал врачам в присущей ему вызывающей манере: «Вы, изучавшие Гиппократа, Галена, Авиценну, воображаете, что знаете все, тогда как в сущности ничего не знаете; вы прописываете лекарства, но не знаете, как их приготовить! Одна химия может решить задачи физиологии, патологии, терапевтики; вне химии вы бродите в потемках. Вы, врачи всего мира, итальянцы, французы, греки, сарматы, арабы, евреи - все должны следовать за мной, а я не должен следовать за вами. Если вы не пристанете чистосердечно к моему знамени, то не стоите даже быть местом испражнения для собак».

Воинственный Парацельс в знак презрения к прошлому медицины и недоверия к господствовавшим воззрениям прибег к символическому акту: 27 июня 1527 года перед Базельским университетом он сжег произведения Гиппократа, Галена и Авиценны. Вынужденный покинуть Базель, Парацельс ушел, сопровождаемый толпой учеников, считавших, что их кумир владеет философским камнем (Lapis philosophorum). Этому магическому сердцу алхимии приписывали, кроме способности превращения металлов в золото, еще и целебную силу, способность излечивать все болезни. «Красный лев», «магистериум», «великий эликсир», «панацея жизни», «красная тинктура» и прочие титулы, коими нарекли «философский камень» в темных алхимических манускриптах, - нечто большее, чем абсолютный катализатор. Ему приписывались чудесные свойства, сравнимые разве что с проявлением божественной мощи.

Он был призван не только облагораживать или «излечивать» металлы - эманации планетных начал, но и служить универсальным лекарством. Его раствор, разведенный до концентрации так называемого aurum potabile - «золотого напитка», обеспечивал излечение всех хворей, полное омоложение и продление жизни на любой срок. Каждый, таким образом, мог обрести желанное долголетие, оживить мертвеца, проникнуть в сокровенные тайны натуры. Для этого нужно было лишь завладеть «магистериумом». Кроме этого, философский камень понимался символически, как внутреннее преображение, переход души от состояния, в котором преобладает материальное начало, к духовному просветлению, познанию Абсолюта.

О путешествии по Европе Парацельс написал в книге «Большая хирургия» (2 кн., 1536). В 1529 году он явился в Нюрнберг, пытаясь найти работу. Там он прославился бесплатным лечением больных, от которых все отказались. И снова у него случился конфликт с врачами.

До нас дошла история, случившаяся с каноником Корнелием, страдавшим болезнью желудка и обещавшим 100 флоринов избавителю. Парацельс ему помог, но с болезнью прошла и благодарность каноника. Парацельс подал в суд на Корнелия. Воспользовавшись судебной рутиной, Корнелий валил с больной головы на здоровую. Когда же возмущённый неблагодарностью исцеленного Парацельс стал кричать на судей и оскорблять их, суд решил применить к нему репрессивные санкции. Парацельс бежал в Кольмар.

В Чехии все складывалась неудачно. После двух смертей своих пациентов он счел за лучшее удалиться. Вернулся в родной Виллах, где жил его отец. Здоровье Парацельса вследствие неприкаянного образа жизни весьма расстроилось. Говорили, что он поселился в Зальцбурге и вскоре умер, обратившись перед смертью в католическую веру. Случилось это на 48‑м году жизни, 24 сентября 1541 года.

По свидетельству архивариуса Зальцбургского госпиталя, имущество умершего состояло из двух золотых цепей, нескольких колец и медалей, нескольких ящиков с порошками, мазями и химическими приборами и реактивами. Он оставил после себя Библию, Евангелие, а также указатель Библейских цитат. Серебряный кубок он завещал монастырю в Швейцарии, где жила его мать. Кубок до сих пор хранится в этом монастыре. Говорят, что металл кубка создал сам Парацельс. Местному зальцбургскому цирюльнику (в те времена они были и хирургами) он завещал мази и свои книги по медицине.

Мнения ученых относительно теорий Парацельса были чрезвычайно различны: одни считали его реформатором всего научного знания, другие - фанатиком, демагогом, возмутителем спокойствия, кем угодно, но только не реформатором. Однако следует признать, что ни отсутствие скромности, ни эксцентричность Парацельса не затмевают его заслуг: без знаний великих систем древности он создал свою философию и медицину и не случайно причислен к когорте больших ученых всех времен.

Парацельс написал 9 сочинений, но только 3 из них увидели свет при его жизни. Самое полное собрание сочинений Парацельса издано в 1589 году в Базеле в 10 частях. В нем он порицает объяснение естественных явлений влиянием тайных сил и высказывает принцип: молчи, если не можешь найти причину. Поразительно, что, не имея классических знаний, книжной эрудиции, Парацельс тем не менее оказал громадное влияние на медицину своего века, подвергнув критике старые принципы и опровергнув классические авторитеты.

Имя Парацельса стало одним из символов медицины. Медаль Парацельса - высшая награда, которую в ГДР мог получить врач.

Филипп Аврелий Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм, известный как Парацельс родился в 1493 г. близ местечка Мария – Айнзидельн, в то время деревушки в двух часах ходьбы от Швейцарского города Цюриха.

Его отец врач, Вильгельм Бомбаст из Гогенгейма был одним из потомков старинного и славного рода, родственник гроссмейстера ордена рыцарей св. Иоанна. В 1492 г. он женился на сестре – хозяйке из лечебницы местного аббатства. В результате этого брака и появился на свет Теофраст, их единственный ребёнок.

В ранней юности Парацельса обучал наукам отец, преподавал ему основы алхимии, хирургии и терапии. Продолжил он учёбу у монахов монастыря св. Андрея, расположенного в долине Савоны. По достижении 16 лет его отправилина учёбу в университет Базеля. После этого его обучал знаменитый Иоганн Тритемий из Шпангейма, настоятель св. Иакова в Вюрцбурге, один из величайших адептов магии, алхимии и астрологии. Именно под руководством этого учителя особенное развитие ипрактическое применение получили склонности Парацельса к оккультным наукам. Тяга коккультизму привела его в лабораторию богача Сигизмунда Фунера в Шварце (Тироль), который так же был известным алхимиком. Позднее Парацельс много путешествовал. Он побывал в Германии, Италии, Франции, Нидерландах, Дании, Швеции и России. Считают, что он посетил Индию, когда был пленён татарами и доставлен к хану. Во время пребывания Парацельса в татарском плену восточные учителя оккультизма открыли ему своё тайное учение. На западе в то время не знали о свойствах астрального тела, о семеричном строении человека. Парацельс много писал о духах природы, но, описывая их, заменял восточные термины соответственными названиями из германской мифологии, чтобы облегчить понимание этих вопросов своими соотечественниками. Вероятно, Парацельс оставался у татар до 1512 г., так как в 1521 г. он прибыл в Константинополь и получил там философский камень.

Парацельс путешествовал по придунайским странам и посетил Италию, где служил военным хирургом в Императорской армии и принял участие во множестве военных экспедиций того времени. В своих странствиях он собрал много полезных сведений, причём не только от врачей, хирургов и алхимиков, но и общаясь с палачами, цирюльниками, пастухами, евреями, цыганами, повитухами и предсказателями. Он черпал знания и от великих, и от малых учёных и среди простонародья. «Его можно было встретить среди погонщиков скота или бродяг, на проезжих дорогах и в трактирах», что послужило поводом для жестоких упрёков, которыми в своей ограниченности сыпали его враги. Он провёл в скитаниях 10 лет то, применяя на практике своё искусство врача, то, преподаваяили гуляя. В возрасте 32 лет он вернулся обратно в Германию, где вскоре прославился после нескольких удивительных случаев исцеления больных.

В 1525 г. Парацельс отправился в Базель. В 1527 г. городской совет назначил его профессором физики, медицины и хирургии, положив высокое жалованье. Его лекции, в отличие от выступлений коллег, не были простым повторением мнений Галена, Гиппократа и Авиценны. Учение Парацельса было действительно его собственным. Он преподавал, невзирая на чужие мнения, заслуживая этим аплодисменты студентов и ужасая своих ортодоксальных коллег тем, что нарушал установленный обычай учить только тому, что можно надёжно подкрепить устоявшимися, общепринятыми свидетельствами, независимо от того, было ли это совместимо с разумом и истиной. В это же время он занимал должность главного городского врача. Под его надзором были все городские аптеки. Он проверял, хорошо ли провизоры знают своё дело и имеются ли у них в достаточном количестве настоящие лекарства. Этим он навлёк на себя ненависть аптекарей и провизоров. Другие врачи и профессора, завидовавшие его успехам в преподавании и исцелении недугов, присоединились к преследованию под предлогом того, что его назначение профессором университета было произведено без их согласия и что «Парацельс был чужестранцем – никто не знает, откуда он взялся, и неизвестно является ли он настоящим врачом». В результате, Парацельс был вынужден тайно и спешно покинуть Базель в июле 1528 г. и снова вернуться к бродячей жизни, за ним следовали многочисленные ученики.

В 1529 и 1530 гг. он посетил Эсслинген и Нюрнберг. «Настоящие врачи» из Нюрнберга ославили его как мошенника, шарлатана и самозванца. Чтобы опровергнуть их обвинения, он попросил городской совет доверить ему лечение нескольких пациентов, чьи болезни считались неизлечимыми. К нему направили больных слоновой болезнью, которых он излечил за короткое время, не прося никакой платы. Но этот успех не изменил жизни Парацельса, которому, казалось, была предначертана судьба скитальца. Он посетил множество городов. В 1536 г. осел в Зальцбурге, куда был приглашен герцогом Эрнстом, большим любителем тайных наук. Там Парацельс, наконец, смог увидеть плоды своих трудов и обрести славу. Однако ему не суждено было долго наслаждаться столь заслуженным покоем. 24 сентября 1541 г. После непродолжительной болезни он умер (в возрасте 48 лет), в маленьком номере гостиницы «Белая лошадь». Похоронили его на кладбище св. Себастьяна. Обстоятельства его смерти до сих пор неясны, но самые последние исследования подтверждают версию его современников, согласно которой Парацельс во время званого обеда подвергся нападению бандитов, нанятых кем–то из лекарей, его врагов. В результате падения на камень проломил череп, что спустя несколько дней привело к смерти.

Труды Парацельса были изданы не сразу. Первая его работа вышла только в 1562 году. В ней приведены основные принципы учения Парацельса о болезнях и их причинах; вторая работа – об общих принципах медицины – была издана три года спустя. Обе книги написаны на немецком языке.

Крупнейшая заслуга Парацельса состоит в том, что он официально отрекся от древней медицины и вместо сложных и выдуманных средневековых рецептов на снадобья, стал давать больным простые но действенные лечебные средства. Он применял целебные травы, стараясь добыть из них действующее начало, которое назвал квинтэссенцией. Парацельс первый стал широко применять в лечении химические средства, в частности препараты железа, сурьмы, свинца и меди. Кроме того, он усиленно рекомендовал естественные средства лечения: свежий воздух, покой, диету и целебные минеральные воды.

Изучение биографии Филиппа Авреола Теофраст Бомбаст фон Гогенгейма (Парацельса) - швейцарского алхимика, врача, философа, естествоиспытателя, натурфилософа эпохи Возрождения, одного из основателей ятрохимии. Изучение его вклада в развитие медицины.

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Министерство здравоохранения Республики Беларусь

Витебский государственный ордена Дружбы народов

медицинский университет

Кафедра общественного здоровья и здравоохранения

РЕФЕРАТ

По «Истории медицины и фармации»

на тему: «Парацельс (Филипп Ауреол Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм)

(1493-1541) - выдающийся врач эпохи Возрождения»

Исполнитель:

студентка 9 группы 1 курса

Высоцкая Александра Вадимовна

Витебск - 2012

Введение

В XVI веке на небосклоне западной науки между алхимией и медициной возникает новая фигура: Парацельс - удивительный врач и алхимик, хирург, задира и дуэлянт, одинаково хорошо владеющий как ланцетом, так и шпагой.

«Настоящая цель химии заключается не в изготовлении золота, а в приготовлении лекарств!» - эти слова определили жизненное кредо Парацельса. медицина парацельс алхимик

Являясь одним из величайших умов Эпохи Реформации, эпохи, когда религия, литература, наука оказались скованными цепями догматизма, ханжества и лицемерия, Парацельс совершил революцию в духовной жизни западной цивилизации.

Он не просто будоражил общество, выводил из состояния средневековой спячки всем своим образом жизни, своими речами, своим учением. Весьма велико и его литературное наследие. Философия, медицина, пневматогогия (учение о духах), космология, антропология, алхимия, астрология, магия - вот далеко не полный перечень тем его трудов.

Хочется заметить, что для современного мира актуально многое из эпохи Возрождения, поскольку, оглядываясь назад, мы видим, что те проблемы, с которыми сегодня сталкивается мир, уже переживались нашими предшественниками.

Древние мудрецы Востока и Запада учили, что история повторяется, что она проходит в своей эволюции как перио ды относительно спокойного существования и развития куль тур, так и переломные точки, моменты смены эпох. Уходящее старое сражается с новым, которое еще только возникает. Спокойное и логическое течение истории сменя ется беспорядком, то, что казалось прочным и долговечным, рушится в одно мгновенье, а ветер истории сметает все при вычное, не оставляя растерянным людям никаких точек опо ры, ничего постоянного, чему можно было бы верить.

Тогда приходят люди, которые посреди этой круговерти стоят, подобно маякам, освещая путь потерявшимся во мраке. Тогда рождаются люди-Титаны, носители и выразители великих Идей. Они способны увидеть в хаосе знамения нового и среди умирающих преходя щих форм видеть и провозглашать древнюю мудрость, ибо знают, что за разнообразием форм скрываются одни и те же вечные законы, которые существовали и будут существовать, пока жива вселенная, и которые просто меняют свой облик от эпохи к эпохе, от культуры к культуре. Эти люди-Титаны живут душой в будущем, видят прошлое и пытаются донести новые, а на самом деле вечные истины до своих современни ков. В период мировых кризисов и войн, во времена безысходности они показывают людям новые пути и на своем при мере учат, как можно жить в подобное время, основываясь на идеалах добра, мужества и красоты. В ряду этих людей стоит великий Парацельс.

1. Биография Парацельса

Филипп Ауреол Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм, известный как Парацельс (подобный Цельсу) родился в 1493 г. близ местечка Мария - Айнзидельн, в то время деревушки в двух часах ходьбы от Швейцарского города Цюриха.

Его отец врач, Вильгельм Бомбаст из Гогенгейма был одним из потомков старинного и славного рода, родственник гроссмейстера ордена рыцарей св. Иоанна. В 1492 г. он женился на сестре - хозяйке из лечебницы местного аббатства. В результате этого брака и появился на свет Теофраст, их единственный ребёнок.

В ранней юности Парацельса обучал наукам отец, преподавал ему основы алхимии, хирургии и терапии. Продолжил он учёбу у монахов монастыря св. Андрея, расположенного в долине Савоны. По достижении 16 лет его отправили на учёбу в университет Базеля. После этого его обучал знаменитый Иоганн Тритемий из Шпангейма, настоятель св. Иакова в Вюрцбурге, один из величайших адептов магии, алхимии и астрологии. Именно под руководством этого учителя особенное развитие и практическое применение получили склонности Парацельса к оккультным наукам. Тяга к оккультизму привела его в лабораторию богача Сигизмунда Фунера в Шварце (Тироль), который так же был известным алхимиком. Позднее Парацельс много путешествовал. Он побывал в Германии, Италии, Франции, Нидерландах, Дании, Швеции и России. Считают, что он посетил Индию, когда был пленён татарами и доставлен к хану. Во время пребывания Парацельса в татарском плену восточные учителя оккультизма открыли ему своё тайное учение. На западе в то время не знали о свойствах астрального тела, о семеричном строении человека. Парацельс много писал о духах природы, но, описывая их, заменял восточные термины соответственными названиями из германской мифологии, чтобы облегчить понимание этих вопросов своими соотечественниками. Вероятно, Парацельс оставался у татар до 1512 г., так как в 1521 г. он прибыл в Константинополь и получил там философский камень.

Парацельс путешествовал по придунайским странам и посетил Италию, где служил военным хирургом в Императорской армии и принял участие во множестве военных экспедиций того времени. В своих странствиях он собрал много полезных сведений, причём не только от врачей, хирургов и алхимиков, но и общаясь с палачами, цирюльниками, пастухами, евреями, цыганами, повитухами и предсказателями. Он черпал знания и от великих, и от малых учёных и среди простонародья. Его можно было встретить среди погонщиков скота или бродяг, на проезжих дорогах и в трактирах, что послужило поводом для жестоких упрёков, которыми в своей ограниченности сыпали его враги. Он провёл в скитаниях 10 лет то, применяя на практике своё искусство врача, то, преподавая или гуляя. В возрасте 32 лет он вернулся обратно в Германию, где вскоре прославился после нескольких удивительных случаев исцеления больных.

В 1525 г. Парацельс отправился в Базель. В 1527 г. городской совет назначил его профессором физики, медицины и хирургии, положив высокое жалованье. Его лекции, в отличие от выступлений коллег, не были простым повторением мнений Галена, Гиппократа и Авиценны. Учение Парацельса было действительно его собственным. Он преподавал, невзирая на чужие мнения, заслуживая этим аплодисменты студентов и ужасая своих ортодоксальных коллег тем, что нарушал установленный обычай учить только тому, что можно надёжно подкрепить устоявшимися, общепринятыми свидетельствами. Независимо от того, было ли это совместимо с разумом и истиной. В это же время он занимал должность главного городского врача. Под его надзором были все городские аптеки. Он проверял, хорошо ли провизоры знают своё дело и имеются ли у них в достаточном количестве настоящие лекарства. Этим он навлёк на себя ненависть аптекарей и провизоров. Другие врачи и профессора, завидовавшие его успехам в преподавании и исцелении недугов, присоединились к преследованию под предлогом того, что его назначение профессором университета было произведено без их согласия и что Парацельс был чужестранцем - никто не знает, откуда он взялся, и неизвестно является ли он настоящим врачом. В результате, Парацельс был вынужден тайно и спешно покинуть Базель в июле 1528 г. и снова вернуться к бродячей жизни, за ним следовали многочисленные ученики.

В 1528г. Парацельс приехал в Кольмар, а в 1529 и 1530 гг. он посетил Эсслинген и Нюрнберг. «Настоящие» врачи из Нюрнберга ославили его как мошенника, шарлатана и самозванца. Чтобы опровергнуть их обвинения, он попросил городской совет доверить ему лечение нескольких пациентов, чьи болезни считались неизлечимыми. К нему направили больных слоновой болезнью, которых он излечил за короткое время, не прося никакой платы. Но этот успех не изменил жизни Парацельса, которому, казалось, была предначертана судьба скитальца. Он посетил множество городов. В 1536 г. осел в Зальцбурге, куда был приглашен герцогом Эрнстом, большим любителем тайных наук. Там Парацельс, наконец, смог увидеть плоды своих трудов и обрести славу. Однако ему не суждено было долго наслаждаться столь заслуженным покоем. 24 сентября 1541 г. после непродолжительной болезни он умер (в возрасте 48 лет), в маленьком номере гостиницы «Белая лошадь». Похоронили его на кладбище св. Себастьяна. Обстоятельства его смерти до сих пор неясны, но самые последние исследования подтверждают версию его современников, согласно которой Парацельс во время званого обеда подвергся нападению бандитов, нанятых кем-то из лекарей, его врагов. В результате падения на камень проломил череп, что спустя несколько дней привело к смерти. На основании памятника Парацельсу имеется надпись: «Здесь лежит Филипп Теофраст звания Доктор Медицины, что те многие язву, подагру, водянку и некоторые неизлечимые заразные болезни тела, чудесным искусством излечил. Распределением и отдачей своего имущества бедных почтил. В год 1541, в 24-й день сентября, сменил жизнь на смерть».

2. Вклад в развитие медицины

Парацельс был, несомненно, великим врачом. Ныне, когда вспоминают историю медицины, его ставят в тройку величайших медиков прошлого: справа от Гиппократа и слева от Галена.

Трудно даже перечислить все его достижения и открытия. Прежде всего, он явился основоположником нового, прогрессивного направления в естествознании -- ятрохимии (или иатрохимии, от греческого “iatros” -- врач), науки о поиске химических средств и методов лечения, а также о химических изменениях в организме при его заболевании. Он считал, что союз химии и медицины приведёт к прогрессу обеих наук, и будущее доказало его правоту. Ятрохимия просуществовала до второй половины XVIII в. и оказала значительную пользу химии и фармацевтике, постепенно освободив их от влияния схоластики и алхимии и существенно расширив знания о жизненно важных химических соединениях.

Парацельс не без основания считал, что в организме определённые химические составляющие находятся в постоянном равновесии, нарушение которого ведёт к недугу. Поэтому больному надо давать такие вещества, которые способны восстановить гармонию химических функций организма. Для восстановления равновесия Парацельс ввел в практику лекарственные препараты минерального происхождения - соединения мышьяка, меди, железа, сурьмы, свинца, ртути и т.п. - в дополнение к традиционным растительным препаратам. Славу Парацельсу принесли его ртутные препараты против сифилиса, которые он предложил использовать вместо бесполезной по его мнению гваяковой смолы - лекарства, привезенного из Америки.

С приходом Парацельса человечество отказалось от прижигания ран кипящим маслом и от ампутации раненых членов тела: оказалось, что даже серьёзные раны заживают сами, если очищать их от гноя, не допуская дальнейшего заражения крови. В числе других заболеваний, до Парацельса считавшихся неизлечимыми: язва, водянка, проказа и подагра.

Наряду с химическими препаратами, Парацельс применял в лечебной практике и лекарства растительного происхождения. При выборе лекарственного растения он придерживался возникшего еще в древности наивного учения о сигнатурах, согласно которому форма растения, его окраска, вкус и запах могут служить указанием на заболевание, при котором его следует применять. Например, при желтухе нужно использовать растения с желтыми цветками (бессмертник, чистотел), растения с почковидными листьями - при заболеваниях почек. Колючий чертополох применялся при коликах в желудке и для отпугивания «нечистой силы», а сходство корней женьшеня и мандрагоры с фигурой человека дало основание рассматривать их как панацею.

Парацельс впервые ввел в медицинскую практику спиртовые извлечения из растений (экстракты и настойки). С помощью спирта или «воды жизни», незадолго до этого полученного алхимиком Луллием, он попытался выделить из них «квинтэссенцию», т.е. лекарственное вещество в чистом виде. Галеновые препараты, получаемые с помощью других растворителей (воды, уксуса, меда), он считал недостаточно очищенными и поэтому мало эффективными.

В лекарствоведении Парацельс развил новое для своего времени представление о дозировке лекарств: «Все есть яд и ничто не лишает его ядовитости; одна только доза делает яд незаметным.»

Пожалуй, никто не помнит, что Парацельс был тем первым, кто изобрел таблетку. С тех времен, таблетка слегка трансформировалась и деформировалась, но все же увлажнять и прессовать порошок придумал Парацельс.

Парацельс совершил подлинный переворот в медицине, первым предложив обезболивающее - опиум. Вообще, он часто очищал опиум и использовал его в широких масштабах. Следует заметить, что до Парацельса хирургия не знала анестезии, а больных резали, можно сказать, «по-живому».

Водолечение - одно из направлений в медицине, в котором Парацельс не только преуспел - некоторые источники минеральных вод были впервые открыты Парацельсом и могли бы по праву носить его имя.

Парацельс всю сознательную жизнь и врачебную практику посвятил пропаганде гигиены и чистоты, будучи уверенным, в том, что мыло, которое, к слову сказать, именно он и начал варить первым, может не только уничтожить болезнетворные бактерии и очистить тело, но и стать настоящей панацеей от бушевавшей во времена Парацельса чумы.

Парацельс уделял особое внимание аптеке. В послании магистру г. Базеля он раскрывал недостатки работы аптеки, требовал принятия мер по повышению образования фармацевтов, разоблачал недобросовестность врачей и аптекарей. От фармацевтов Парацельс требовал хорошего знания химии, так как аптеки, по его мнению, должны быть одновременно и хорошими химическими лабораториями. Теофраст и его последователи намного увеличили количество лекарственных веществ, обосновали учение о дозе, усовершенствовали многие приборы и аппараты для изготовления и анализа лекарств. При изготовлении лекарственных средств Парацельс настоятельно рекомендовал пользоваться весами.

Успехи Парацельса в химии поражают воображения. В 1526 г. он впервые ввёл совершенно необходимый всем современным химикам прибор -- водяную баню и открыл кислую соль «винный камень» -- калийную соль винной кислоты, в 1530 г. -- открыл новый элемент цинк и описал его химические свойства, а в 1537 г. он впервые получил чистую уксусную кислоту (из столового уксуса). «Первым профессором химии от сотворения мира» назвал Парацельса Александр Иванович Герцен. Парацельс был настолько известным химиком, что оккультисты приписали ему создание «эликсира жизни, алкахеста» -- таинственной горючей воды, которая, действуя на печень, якобы излечивает весь организм.

И практически точно известно, что именно Парацельс является основателем психиатрии. Дело в том, что он первым стал доказывать, что «одержимость дьяволом», или «бесноватость» -- это просто душевная болезнь, которую можно и нужно лечить. Он красноречиво рассуждал, что молитвами тут не поможешь и относиться к душевнобольным надо заботливо и гуманно.

Вообще, многие биографы великого врача (Федоровский, Проскуряков) буквально боготворят Парацельса, называя его «самым известным швейцарцем, совершившим переворот в духовном бытии всей западной цивилизации». По их свидетельствам, Парацельс был не только выдающимся врачом и химиком, но также антропологом, астрологом, философом, космологом, духовидцем, мистиком и даже чудотворцем.

В последние пятьдесят лет европейцы всё же рассматривают его как учёного, отдавая должное его заслугам в серьёзной науке. Просто его примитивные материалистические взгляды во многом идеализированы, так как не были свободны от средневековой мистики и религии. Ведь Парацельс жил в начале XVI в., когда занятие наукой неизбежно приводило к мыслям о связи с магией, оккультизмом и мистицизмом. Вот почему многие взгляды и учения Парацельса кажутся современному человеку не просто ошибочными, а наивными и нелепыми. Великий врач верил в существование натуральной магии в природе и во всех предметах, но не следует забывать, что в ту пору шарлатаны и знахари действительно обладали зачастую более эффективными средствами лечения, нежели профессиональные врачи. Следуя тогдашней моде (которая, кстати, не умерла и по сей день, спустя почти пять веков), Парацельс слепо верил во влияние звёзд и планет на всю жизнь людей и силу талисманов с изображением небесных светил.

Но не следует судить об его ошибочных взглядах слишком строго. Стоит перестать понимать их буквально, абстрагироваться от витиеватых мистических суждений -- и становится понятно, что этот пытливый исследователь сматривался в человеческую природу, чтобы понять и лечить первопричины заболеваний, а не их следствия. Согласно Парацельсу, в основе медицины должны лежать опыт, наблюдение за природой и эксперимент, а знания могут быть выражены на любом языке. «Сила врача -- в его сердце, работа его должна руководиться Богом и освещаться естественным светом и опытностью; величайшая основа лекарства -- любовь… Врач должен дённо и нощно думать о своём больном и ежедневно наблюдать его, все свои думы и помыслы он должен направлять на хорошо обдуманное лечение больного». Так писал Парацельс о своём призвании целителя, намекая на том, каким следует быть настоящему врачу.

Некоторые идеалистические взгляды Парацельса в свете последних открытий выглядят не столь уж мистически. Например, он видел причину старения в возрастном нарушении определённых химических реакций.

Философия Парацельса направлена на поиск «архея» -- высшего духа саморегуляции здоровья человека, выражающегося во взаимосвязи души и тела. Вот как писал сам учёный. «Человек -- это не тело. Сердце, душа -- вот человек. А дух -- это целая звезда, из которой он построен. Если всё же человек совершенен сердцем, ничто в целом свете природы не спрячется от него… Можно познать самого себя через силу воображения». Он, в общем-то, скептически относился к волшебству и рассматривал все процессы, происходящие в организме, исключительно с химической точки зрения, потому что человек -- неотъемлемая часть природы. Парацельс верил в существование «первичной материи», мировой души, или простоты сердца, которая имела сущностное выражение в таком элементе, как золото. Бедные, по его мнению, обладают «первичной материей» в большей степени, нежели богатые.

Парацельс ошибочно полагал, что живая материя, как и вся мировая материя, состоит из трёх основных составляющих: ртути, серы и соли, характеризующихся соответственно летучестью, горючестью и твёрдостью. В этом умозрительной наивной теории наиболее ярко проявляется неразрывность научных изысканий Парацельса с господствующей тогда алхимией. Человек для Парацельса -- «микрокосмос», живущий в пространстве «макрокосмоса», из которого выделяется только тем, что в его состав, кроме серы, ртути и соли, входят также дух, душа и тело. Определяя причины болезней, Парацельс утверждал, например, что лихорадка и чума происходят от избытка в организме серы, при избытке ртути наступает паралич, а избыток соли вызывает расстройство пищеварения и водянку. В последнем утверждении насчёт способности избыточной соли вызвать понос и водянку из-за нарушения вводно-ионного обмена Парацельс прав, но остальные его попытки объяснить все болезни избытком или недостатком трёх веществ -- не более, чем наивность.

Ведь несмотря на реформаторский дух, Парацельс был всё же человеком своего закоснелого времени. Так, он свято верил, что медицина покоится на четырёх опорах: на философии, астрологии, добродетели и химии, хотя последней он придавал решающее значение. Кажется невероятным, как Парацельс мог успешно, едва ли не лучше всех в Европе эпохи Ренессанса, лечить смертельные болезни и ужасные огнестрельные раны с такими наивными, почти знахарскими взглядами. Видимо, поэтому многие его и при жизни считали магом-целителем, и по сей день считают.

Заключение

Знаменитый философ, алхимик и врач 16 века, Филипп Ауреол Теофраст Бомбаст из Гогенгейма, был удивительным, загадочным, сложным и на первый взгляд, противоречивым человеком, которого одни считали пьяницей и буяном, другие - женоненавистником, третьи боялись его ясного ума и острого языка и гнали, обвиняя в ереси, четвертые молились на него, поклоняясь как магу и чудотворцу.

Парацельс был истинным сыном эпохи Возрождения. Он столь же велик и сложен для нашего понимания, как и это время. Он был одним из тех, кого мы сегодня называем людьми-Титанами, творцами новой эпохи и новой культуры.

Поразительно, что, не имея классических знаний, книжной эрудиции, Парацельс тем не менее оказал громадное влияние на медицину своего века, подвергнув критике старые принципы и опровергнув классические авторитеты. Имя Парацельса стало одним из символов медицины. Медаль Парацельса - высшая награда, которую в ГДР мог получить врач.

Список использованной литературы

1. Гартман Франц «Жизнь Парацельса и сущность его учения» М.: «Новый Акрополь» 1997 г. - 233 с.

2. «Большая Советская Энциклопедия» М.: 1981г. - 1020 с.

3. «Медицинская Энциклопедия» М.: 1997г. - 965 с.

Размещено на Allbest.ru

...

Подобные документы

Гартман Франц - немецкий врач, обращается к личности Парацельса, врача, философа, алхимика, мистика. Этика Парацельса. Жизнь Парацельса. Труды Парацельса. Свои труды Парацельс писал не на латыни, а на немецком языке, это произвело переворот в науке.

реферат , добавлен 14.04.2007


Семья и обучение Теофаста Парацельса. Его пребывание в татарском плену. Путешествие по придунайским странам, участие в военных экспедициях. Работа в должности главного городского врача. Заслуженный успех в области медицины. Обстоятельства его смерти.

презентация , добавлен 29.04.2013


Возрождение, начавшееся в 1453 г., послужило сигналом для возвращения медицины в клинику. Три выдающихся человека, а именно Фракасторо, Парацельс и Андреас Везалий. Леонардо да Винчи. Парацельс. Вильям Гарвей.

реферат , добавлен 08.04.2007


Возникновение и развитие ятрохимии, сущность работ ученых и деятельность Парацельса как ее основоположника. Особенности опытов Ван Гельмонта, изобретение термометра. Влияние алхимии на развитие фармации, технологии, медицины, анатомии, физиологии.

курсовая работа , добавлен 06.04.2011


Возникновение ятрохимии и ее развитие. Сущность работ Парацельса и опыты Ван Гельмонта. Использование ятрохимии в лечении болезней. Гармония трех начал: сера, ртуть и соль. 26 средств Александра фон Бернуса. Связь ятрохимии и технической химии.

курсовая работа , добавлен 03.10.2009


Андреас Везалий - врач, анатом, лейб-медик Карла V, Филиппа II; современник Парацельса, основоположник научной анатомии; биография: юность, обучение и деятельность в университете, отход от науки. Значение трудов Везалия в истории анатомии и медицины.

курсовая работа , добавлен 19.04.2011


Исследование вклада врача Ужиновой Елизаветы Петровны в развитие медицины. Изучение деятельности медиков в период Великой Отечественной Войны. Анализ трудов доктора по целенаправленной диагностике вирусного гепатита и реабилитации после этой инфекции.

реферат , добавлен 06.08.2013


Вклад выдающегося русского врача-терапевта М.Я. Мудрова в развитие отечественной медицины и военной гигиены, его взгляды на причины возникновения патологических состояний. Создание истории болезни и разработка схемы клинических исследований больного.

реферат , добавлен 13.10.2012


Характеристика исторической эпохи, в которой жил Н.В. Склифосовский. Краткая биографическая справка из жизни врача. Вклад Николая Васильевича Склифосовского в развитие медицинской науки, в частности хирургии. Характеристика профессора как личности.

реферат , добавлен 29.04.2012


Моральные ценности христианства в профессиональной этике врачей. Формирование монастырской медицины. Деятельность Института сердобольных вдов, Крестовоздвиженской общины сестер милосердия. Развитие медицины в советское время. Присяга и клятва врача.

Парацельс был, несомненно, великим врачом. Ныне, когда вспоминают историю медицины, его ставят в тройку величайших медиков прошлого: справа от Гиппократа и слева от Галена.

Трудно даже перечислить все его достижения и открытия. Прежде всего, он явился основоположником нового, прогрессивного направления в естествознании -- ятрохимии (или иатрохимии, от греческого “iatros” -- врач), науки о поиске химических средств и методов лечения, а также о химических изменениях в организме при его заболевании. Он считал, что союз химии и медицины приведёт к прогрессу обеих наук, и будущее доказало его правоту. Ятрохимия просуществовала до второй половины XVIII в. и оказала значительную пользу химии и фармацевтике, постепенно освободив их от влияния схоластики и алхимии и существенно расширив знания о жизненно важных химических соединениях.

Парацельс не без основания считал, что в организме определённые химические составляющие находятся в постоянном равновесии, нарушение которого ведёт к недугу. Поэтому больному надо давать такие вещества, которые способны восстановить гармонию химических функций организма. Для восстановления равновесия Парацельс ввел в практику лекарственные препараты минерального происхождения - соединения мышьяка, меди, железа, сурьмы, свинца, ртути и т.п. - в дополнение к традиционным растительным препаратам. Славу Парацельсу принесли его ртутные препараты против сифилиса, которые он предложил использовать вместо бесполезной по его мнению гваяковой смолы - лекарства, привезенного из Америки.

С приходом Парацельса человечество отказалось от прижигания ран кипящим маслом и от ампутации раненых членов тела: оказалось, что даже серьёзные раны заживают сами, если очищать их от гноя, не допуская дальнейшего заражения крови. В числе других заболеваний, до Парацельса считавшихся неизлечимыми: язва, водянка, проказа и подагра.

Наряду с химическими препаратами, Парацельс применял в лечебной практике и лекарства растительного происхождения. При выборе лекарственного растения он придерживался возникшего еще в древности наивного учения о сигнатурах, согласно которому форма растения, его окраска, вкус и запах могут служить указанием на заболевание, при котором его следует применять. Например, при желтухе нужно использовать растения с желтыми цветками (бессмертник, чистотел), растения с почковидными листьями - при заболеваниях почек. Колючий чертополох применялся при коликах в желудке и для отпугивания «нечистой силы», а сходство корней женьшеня и мандрагоры с фигурой человека дало основание рассматривать их как панацею.

Парацельс впервые ввел в медицинскую практику спиртовые извлечения из растений (экстракты и настойки). С помощью спирта или «воды жизни», незадолго до этого полученного алхимиком Луллием, он попытался выделить из них «квинтэссенцию», т.е. лекарственное вещество в чистом виде. Галеновые препараты, получаемые с помощью других растворителей (воды, уксуса, меда), он считал недостаточно очищенными и поэтому мало эффективными.

В лекарствоведении Парацельс развил новое для своего времени представление о дозировке лекарств: «Все есть яд и ничто не лишает его ядовитости; одна только доза делает яд незаметным.»

Пожалуй, никто не помнит, что Парацельс был тем первым, кто изобрел таблетку. С тех времен, таблетка слегка трансформировалась и деформировалась, но все же увлажнять и прессовать порошок придумал Парацельс.

Парацельс совершил подлинный переворот в медицине, первым предложив обезболивающее - опиум. Вообще, он часто очищал опиум и использовал его в широких масштабах. Следует заметить, что до Парацельса хирургия не знала анестезии, а больных резали, можно сказать, «по-живому».

Водолечение - одно из направлений в медицине, в котором Парацельс не только преуспел - некоторые источники минеральных вод были впервые открыты Парацельсом и могли бы по праву носить его имя.

Парацельс всю сознательную жизнь и врачебную практику посвятил пропаганде гигиены и чистоты, будучи уверенным, в том, что мыло, которое, к слову сказать, именно он и начал варить первым, может не только уничтожить болезнетворные бактерии и очистить тело, но и стать настоящей панацеей от бушевавшей во времена Парацельса чумы.

Парацельс уделял особое внимание аптеке. В послании магистру г. Базеля он раскрывал недостатки работы аптеки, требовал принятия мер по повышению образования фармацевтов, разоблачал недобросовестность врачей и аптекарей. От фармацевтов Парацельс требовал хорошего знания химии, так как аптеки, по его мнению, должны быть одновременно и хорошими химическими лабораториями. Теофраст и его последователи намного увеличили количество лекарственных веществ, обосновали учение о дозе, усовершенствовали многие приборы и аппараты для изготовления и анализа лекарств. При изготовлении лекарственных средств Парацельс настоятельно рекомендовал пользоваться весами.

Успехи Парацельса в химии поражают воображения. В 1526 г. он впервые ввёл совершенно необходимый всем современным химикам прибор -- водяную баню и открыл кислую соль «винный камень» -- калийную соль винной кислоты, в 1530 г. -- открыл новый элемент цинк и описал его химические свойства, а в 1537 г. он впервые получил чистую уксусную кислоту (из столового уксуса). «Первым профессором химии от сотворения мира» назвал Парацельса Александр Иванович Герцен. Парацельс был настолько известным химиком, что оккультисты приписали ему создание «эликсира жизни, алкахеста» -- таинственной горючей воды, которая, действуя на печень, якобы излечивает весь организм.

И практически точно известно, что именно Парацельс является основателем психиатрии. Дело в том, что он первым стал доказывать, что «одержимость дьяволом», или «бесноватость» -- это просто душевная болезнь, которую можно и нужно лечить. Он красноречиво рассуждал, что молитвами тут не поможешь и относиться к душевнобольным надо заботливо и гуманно.

Вообще, многие биографы великого врача (Федоровский, Проскуряков) буквально боготворят Парацельса, называя его «самым известным швейцарцем, совершившим переворот в духовном бытии всей западной цивилизации». По их свидетельствам, Парацельс был не только выдающимся врачом и химиком, но также антропологом, астрологом, философом, космологом, духовидцем, мистиком и даже чудотворцем.

В последние пятьдесят лет европейцы всё же рассматривают его как учёного, отдавая должное его заслугам в серьёзной науке. Просто его примитивные материалистические взгляды во многом идеализированы, так как не были свободны от средневековой мистики и религии. Ведь Парацельс жил в начале XVI в., когда занятие наукой неизбежно приводило к мыслям о связи с магией, оккультизмом и мистицизмом. Вот почему многие взгляды и учения Парацельса кажутся современному человеку не просто ошибочными, а наивными и нелепыми. Великий врач верил в существование натуральной магии в природе и во всех предметах, но не следует забывать, что в ту пору шарлатаны и знахари действительно обладали зачастую более эффективными средствами лечения, нежели профессиональные врачи. Следуя тогдашней моде (которая, кстати, не умерла и по сей день, спустя почти пять веков), Парацельс слепо верил во влияние звёзд и планет на всю жизнь людей и силу талисманов с изображением небесных светил.

Но не следует судить об его ошибочных взглядах слишком строго. Стоит перестать понимать их буквально, абстрагироваться от витиеватых мистических суждений -- и становится понятно, что этот пытливый исследователь сматривался в человеческую природу, чтобы понять и лечить первопричины заболеваний, а не их следствия. Согласно Парацельсу, в основе медицины должны лежать опыт, наблюдение за природой и эксперимент, а знания могут быть выражены на любом языке. «Сила врача -- в его сердце, работа его должна руководиться Богом и освещаться естественным светом и опытностью; величайшая основа лекарства -- любовь… Врач должен дённо и нощно думать о своём больном и ежедневно наблюдать его, все свои думы и помыслы он должен направлять на хорошо обдуманное лечение больного». Так писал Парацельс о своём призвании целителя, намекая на том, каким следует быть настоящему врачу.

Некоторые идеалистические взгляды Парацельса в свете последних открытий выглядят не столь уж мистически. Например, он видел причину старения в возрастном нарушении определённых химических реакций.

Философия Парацельса направлена на поиск «архея» -- высшего духа саморегуляции здоровья человека, выражающегося во взаимосвязи души и тела. Вот как писал сам учёный. «Человек -- это не тело. Сердце, душа -- вот человек. А дух -- это целая звезда, из которой он построен. Если всё же человек совершенен сердцем, ничто в целом свете природы не спрячется от него… Можно познать самого себя через силу воображения». Он, в общем-то, скептически относился к волшебству и рассматривал все процессы, происходящие в организме, исключительно с химической точки зрения, потому что человек -- неотъемлемая часть природы. Парацельс верил в существование «первичной материи», мировой души, или простоты сердца, которая имела сущностное выражение в таком элементе, как золото. Бедные, по его мнению, обладают «первичной материей» в большей степени, нежели богатые.

Парацельс ошибочно полагал, что живая материя, как и вся мировая материя, состоит из трёх основных составляющих: ртути, серы и соли, характеризующихся соответственно летучестью, горючестью и твёрдостью. В этом умозрительной наивной теории наиболее ярко проявляется неразрывность научных изысканий Парацельса с господствующей тогда алхимией. Человек для Парацельса -- «микрокосмос», живущий в пространстве «макрокосмоса», из которого выделяется только тем, что в его состав, кроме серы, ртути и соли, входят также дух, душа и тело. Определяя причины болезней, Парацельс утверждал, например, что лихорадка и чума происходят от избытка в организме серы, при избытке ртути наступает паралич, а избыток соли вызывает расстройство пищеварения и водянку. В последнем утверждении насчёт способности избыточной соли вызвать понос и водянку из-за нарушения вводно-ионного обмена Парацельс прав, но остальные его попытки объяснить все болезни избытком или недостатком трёх веществ -- не более, чем наивность.

Ведь несмотря на реформаторский дух, Парацельс был всё же человеком своего закоснелого времени. Так, он свято верил, что медицина покоится на четырёх опорах: на философии, астрологии, добродетели и химии, хотя последней он придавал решающее значение. Кажется невероятным, как Парацельс мог успешно, едва ли не лучше всех в Европе эпохи Ренессанса, лечить смертельные болезни и ужасные огнестрельные раны с такими наивными, почти знахарскими взглядами. Видимо, поэтому многие его и при жизни считали магом-целителем, и по сей день считают.