Битков муж фурцевой. Семейные тайны фурцевых

Женщина и мужские игры

После Октябрьской революции к власти пришли женщины, помогавшие этой революции состояться, – Инесса Арманд, Александра Коллонтай, Лариса Рейснер… Рядовые революционеры – бывшие крестьяне, солдаты и рабочие – преклонялись перед ними, как перед богинями. Но когда время революционных богинь закончилось, у власти оказались только мужчины – те, кто сумел удержаться на вершине в сложных закулисных играх, не рассчитанных на слабый пол.

У этого правила было только одно исключение. Женщина, достигшая невиданных карьерных высот и сумевшая уйти непобежденной, – Екатерина Алексеевна Фурцева. Екатерина Третья российской истории.

Ее жизнь часто сравнивают с сюжетом известного кинофильма «Светлый путь»: девушка-пролетарка поднимается на самый верх. Она родилась 7 декабря 1910 года в деревне под Вышним Волочком. Ее мать, Матрена Николаевна, овдовев в Первую мировую войну, переехала в Вышний Волочек, где работала на ткацкой фабрике. Неграмотная, она обладала напором и недюжинным темпераментом – благодаря чему была избрана депутатом городского совета. Перед Матреной Николаевной Катерина всю жизнь ходила по струнке, во всем – или почти во всем – следовала ее советам.

После окончания школы-семилетки Катерина идет работать на ту же фабрику, где работает ее мать. Собственно говоря, трудовая биография Екатерины Фурцевой была недолгой: на фабрике она проработала всего два года, от 15 до 17 лет. Но строка в анкете «ткачиха, из крестьян» сыграла огромную роль в ее жизни.

В двадцать лет Катерина вступает в партию. Ее быстро замечает руководство: активность и работоспособность она унаследовала от матери в полной мере. Вскоре Катерину как партийную активистку направляют работать в Курскую область – поднимать сельское хозяйство, а потом довольно быстро переводят в Феодосию.

В курортной Феодосии Катерина, изможденная голодной жизнью в рабочем городке, буквально расцветает. И по-женски, и карьерно. Она становится секретарем местного горкома комсомола, но партийно-комсомольская работа не занимает ее полностью. Екатерина на всю жизнь полюбила море, стала отличной пловчихой. Занялась волейболом – это будет ее любимой игрой всю жизнь. Когда она играла, на нее засматривались – столь грациозны были ее движения.

Но и в полюбившейся Феодосии Екатерине не удалось задержаться надолго. В горкоме ей вручают новую комсомольскую путевку – в Ленинград, в Ленинградский институт инженеров гражданского воздушного флота.

В то время авиация была чем-то героическим, с ореолом исключительности. Летчики в то время были существами высшего порядка – примерно такими, какими через тридцать лет будут космонавты. В летчиков влюблялись все – не стала исключением и Фурцева.

Ее избранника, инструктора ее летного звена, звали Петр Иванович Битков. Видный, красивый мужчина, умевший нравиться женщинам, прирожденный лидер, он быстро и надолго покорил ее сердце. Их брак не был официально зарегистрирован – тогда это не считалось обязательным. Жили бедно, но счастливо: ленинградские подруги Фурцевой потом долго вспоминали ее «серебристый смех». Огорчало одно – никак не получалось завести детей.

В Феодосии, 1936 год.

Из Ленинграда Биткова сначала направляют в Саратов преподавать в авиационном техникуме, а затем переводят в Москву. Здесь Екатерина продолжает свою комсомольскую деятельность: становится инструктором студенческого отдела в аппарате ЦК ВЛКСМ. Через год, в 1937 году, ее по комсомольской путевке направляют на учебу в Московский институт тонкой химической технологии им. Ломоносова (ныне Академия тонкой химической технологии). Здесь Катерина продолжает свою активную общественную работу и уже через полтора года становится секретарем парторганизации института, что не мешает учебе: успешно защитив диплом, Фурцева поступает в аспирантуру. Ей, как парторгу, дали комнату в коммуналке.

Великая Отечественная война застала ее уже секретарем Фрунзенского райкома партии – самый центр города, именно к этому району относилось большинство крупных предприятий Москвы. В первые же дни войны Петр Иванович, профессиональный военный, отправился на фронт. А вскоре выясняется: Екатерина беременна. Время было очень тяжелое, Матрена Николаевна, которой дочь написала о своих сомнениях – рожать ей или нет, настояла на сохранении беременности и даже приехала из Вышнего Волочка помогать дочери. Вскоре Фурцевых эвакуируют в Куйбышев – и именно тут в мае 1942 года на свет появляется Светлана. Вскоре семья возвращается в Москву.

Через четыре месяца после рождения дочери с фронта приезжает Битков – и с порога заявляет, что давно уже полюбил другую женщину. Гордая Екатерина Алексеевна забрала дочь, мать – и ушла. Практически в никуда. Вскоре ей, как секретарю райкома, дают крохотную, в двадцать восемь метров, квартирку рядом с райкомом. Теперь они живут втроем – Екатерина Алексеевна, Светлана и Матрена Николаевна Фурцевы.

Во Фрунзенском райкоме, где она занималась кадрами, ее непосредственным начальником – вторым секретарем – был Петр Владимирович Богуславский. Историк, философ, прекрасный организатор, он увлекся Екатериной. К сожалению, он был женат, а развод для партийного работника в то время (да и потом) – вещь практически невозможная. Богуславский вкладывает в Екатерину все, что знает и умеет, продвигает ее наверх, обучает правилам игры – мужской игры, в которой Екатерина с помощью Богуславского научилась использовать свое умение быть женщиной. Немалую помощь в этом Екатерине оказала и Мария Андреева, бывшая актриса Художественного театра и гражданская жена Максима Горького, а в то время – директор Дома ученых, располагавшегося напротив райкома. В столовую Дома работники райкома постоянно ходили обедать. Мария Федоровна подает Фурцевой пример элегантности и хорошего тона. С ее помощью Екатерина нашла и другой пример для подражания – актрису Веру Петровну Марецкую. Немного похожая на Марецкую внешне, Екатерина Алексеевна стала подражать и ее манере одеваться, держаться, разговаривать. Говорят, даже брала у нее уроки актерского мастерства. У Фурцевой была прекрасная память и задатки хорошего оратора.

Шанс отличиться выпал Екатерине Алексеевне в сентябре 1947 года, когда с помпой отмечали 800-летие Москвы. Фур цева принимала активнейшее участие в подготовке к празднику самого ответственного участка города – его центра. Закладка памятника Юрию Долгорукому перед Моссоветом – главное событие юбилейных торжеств – была проведена под ее личным контролем. Фурцева принимала активнейшее участие и в других мероприятиях: закладке нового высотного здания университета на Ленинских горах, спортивном празднике на стадионе «Динамо»… Она повсюду. Ее нельзя не заметить, ее невозможно не запомнить: яркая, красивая, энергичная, сияющая женщина запомнилась всем.

Вскоре сам собой закончился роман с Богуславским: в стране началась «борьба с космополитизмом» – антисемитская кампания чистки кадров по национальному признаку. Еврея Богуславского отправляют на переподготовку – что на практике означало отставку. Назначают первым секретарем райкома партии Фурцеву.

Екатерина Фурцева – секретарь Фрунзенского райкома партии, 1940-е годы.

Ее организаторские способности, умение выступать без бумажки и личное обаяние всегда привлекают к ней внимание вышестоящих властей. Но ее звездный час пришел совершенно неожиданно: в 1949 году Николай Шверник, крупный партийный функционер, представил ее Сталину. Это была их единственная встреча, но Сталин ее запомнил – и с его благословения карьера Фурцевой резко пошла вверх.

В декабре Фурцева делает доклад на расширенном заседании горкома партии, где критикует работу своего райкома – и себя лично. Это умное, талантливое, по-женски страстное самобичевание – разрешенное и даже предписанное сверху – тут же дает свои плоды.

Уже в начале 1950 года Екатерина Фурцева становится вторым секретарем Московского горкома партии. Первым секретарем в то время был Никита Хрущев. В народе ходили упорные слухи о том, что Фурцева оказалась в горкоме не случайно, мол, у нее роман с Хрущевым. Хрущев действительно очень ценит Фурцеву – и за умение говорить, и за работоспособность, и за преданность. Когда после смерти Сталина Хрущев станет первым секретарем ЦК КПСС, главой Московской парторганизации он оставит вместо себя Фурцеву. Но роман у нее в то время был совсем с другим человеком.

Дипломат Николай Павлович Фирюбин, в то время зампред Московского горисполкома, был очень обаятельным, красивым мужчиной, избалованным женским вниманием, а поэтому довольно заносчивым и капризным. Прекрасно владел двумя иностранными языками, занимался спортом. Фурцеву он полюбил страстно, и Екатерина Алексеевна ответила взаимностью. Но он женат, у него двое детей-подростков. Разгоревшийся роман хранился в тайне от всех – хотя, как это всегда бывает, о нем знали многие. Весь высший партаппарат обсуждал их связь, и все осуждали ее. Матрена Николаевна была решительно против Фирюбина – но в этом, практически единственном случае за всю свою жизнь Екатерина Алексеевна не прислушалась к совету матери.

Когда Фирюбина назначают послом в Чехословакию, а затем в Югославию, Екатерина Алексеевна при каждом удобном случае летает к нему – хоть на день, на несколько часов… Она ничего не требовала от Фирюбина, который никак не может решиться на развод, и этим сильно притягивала его. В конце концов ее союз с Фирюбиным благословил сам Хрущев – и в 1954 году они поженились. Это был первый и единственный официальный брак Екатерины Алексеевны. Первые пять лет все продолжалось по-прежнему: он работает за границей, она – в Москве. Фирюбин вернулся в Москву, когда его назначили заместителем министра иностранных дел. И Екатерина Алексеевна довольно быстро поняла, что их брак был ошибкой. Но менять что-то было уже поздно.

Николай Павлович очень ревновал жену к ее карьерным успехам – и мстил ей за них дома. Унижал ее, не прислушивался к ней, мог по нескольку дней не замечать. Всем знакомым жаловался, что о нем дома не заботятся, не кормят – а между тем Екатерина Алексеевна каждый вечер готовила ему протертую клюкву, выполняла все его капризы. Он не ладил со Светланой – после ее замужества ее практически не приглашали в дом к матери и отчиму. Осознав, что в семье счастья не будет, Екатерина Алексеевна с головой уходит в работу.

Хрущев не забыл Фурцеву. Когда 25 февраля 1956 года он сделал свой знаменитый доклад на XX съезде партии, именно Екатерине Алексеевне было предоставлено первое слово после докладчика. На этом съезде Фурцева стала кандидатом в члены Президиума ЦК КПСС – то есть поднялась на предпоследнюю ступень в советской партийной иерархии.

Первым секретарем МГК КПСС Москвы Фурцева оставалась до 1957 года. В памяти москвичей ее правление связано с активным градостроительством, наступлением на коммуналки, борьбой за чистоту и порядок на улицах. Западные журналисты отмечают ее появление на трибуне Мавзолея 7 ноября 1955 года – когда Хрущев лично позвал ее перейти с нижней трибуны, для «крупных чиновников», на верхнюю – «для вождей». Стройная, подтянутая, в строгом, но элегантном костюме, с красиво уложенной длинной русой косой – зарубежные издания неустанно рассказывали, что среди серых советских чиновников появилась наконец настоящая женщина. А вечером на торжественном приеме в Кремле она в роскошном бальном платье с редкостной грациозностью танцевала вальс с членами Политбюро.

Фурцева с Хрущевым и его женой, 1958 год.

В кремлевских кулуарах Фурцеву за красивую внешность и неизменную элегантность прозвали Мальвиной.

Фурцева лично контролировала строительство стадиона в Лужниках – ее стройную фигуру прекрасно знал любой строитель. Всегда улыбающаяся, в юбке до колен, открывающей ее красивые ноги, в оренбургской шали – и всегда в туфельках, в любую погоду. Удивлявшимся ее внешнему виду она отвечала: «Вы что строите? Красоту! И все вокруг должно быть красиво!»

Фурцева прекрасно понимала, что ей не хватает знаний, чтобы разобраться во всех насущных вопросах. Но она умеет и хочет учиться – и будет учиться всю жизнь. Ее любимым словом было «специалист» – то есть тот, кто досконально знает вопрос, кто может разобраться. Хотя, оставаясь все же женщиной, иногда доверяла лишь своему вкусу.

Перед самым открытием стадиона в Лужниках – буквально накануне ночью – она велела замазать огромную, больше сотни квадратных метров, фреску на фасаде стадиона. Просто потому, что не понравилась…

Вскоре на этом стадионе будут проходить главные события Международного фестиваля молодежи и студентов – невероятное еще несколько лет назад событие, толпы иностранцев в Москве, еще совсем недавно отгороженной от остального мира «железным занавесом». И снова Фурцева в самом центре событий, ярким пятном выделяясь среди чиновников в серых костюмах.

С Буденным и Ворошиловым, конец 1950-х годов.

Кроме заботы о Москве, в обязанности Екатерины Алексеевны входили постоянные заседания ЦК КПСС и тесное общение с высшими государственными деятелями. Она была единственной женщиной среди высокопоставленных мужчин, которые жили по давно сложившимся правилам. Застолья на всю ночь, крепкие выражения в разговорах, бани и охотничьи забавы – типично мужские развлечения, и никто не собирался менять правил игры из-за того, что среди нескольких десятков мужчин появилась одна женщина. Фурцева прекрасно понимала, что, чтобы не проиграть, ей придется придерживаться всех этих правил, и никто не будет делать ей скидок.

Ее положению мог позавидовать любой. Но мало кто мог в полной мере понять, с какими проблемами ей пришлось столкнуться. Например, такая простая вещь, как туалет. Рядом с комнатой, где заседал Президиум ЦК, был только мужской туалет, и тот постоянно занят: из-за определенного образа жизни члены Президиума страдали многочисленными болезнями. Екатерине Алексеевне приходилось бежать далеко в соседнее крыло, где в секретариате (секретари все-таки были в основном женского пола) был женский туалет.

Но однажды именно эта проблема сыграла на руку Фурцевой. После прихода Хрущева к власти его методы руководства довольно скоро вызвали недовольство части членов ЦК. Во главе «заговора», ставившего своей целью свалить Хрущева – его собирались «сослать» в министры сельского хозяйства, – стояли Георгий Маленков, Вячеслав Молотов, Лазарь Каганович, Клим Ворошилов и Дмитрий Шепилов. В конце июня 1957 года они собрали заседание Президиума ЦК, на который «случайно» не были приглашены многие могущественные сторонники Хрущева. Фурцева, заметив, что большинство собравшихся против Хрущева, решила действовать. Она отпросилась в туалет. Все знали, что до женского туалета идти довольно долго – и значит, ее некоторое время никто не хватится. Вместо туалета Фурцева бросилась в свой кабинет и принялась обзванивать сторонников Хрущева, многих из которых не было в Москве. Многие расценивали ее звонок как провокацию – ведь рядом мог стоять и подслушивать кто-то из «заговорщиков», проверяя надежность того или иного человека. Но она уговаривала, умоляла, уламывала их приехать – и добилась своего.

Тот же трюк проделал Брежнев – он помчался звонить министру обороны маршалу Жукову, а когда вернулся, в красках описал внезапно напавшее на него расстройство желудка.

Фурцева переходит из МГК в ЦК. Здесь она вместе с Жуковым входит в комиссию по делам реабилитации военнопленных (согласно сталинскому указу, все пленные считались изменниками Родины, и освобожденных из немецких лагерей сразу же отправляли в лагеря советские), с ним же занимается разработкой проекта строительства мемориала на Поклонной горе.

Но вскоре Жуков попадает в опалу: его фраза про танки напугала в том числе и самого Хрущева – и всего через четыре месяца после того судьбоносного заседания Жуков был обвинен в насаждении культа своей личности в армии, снят с поста министра и выведен из Политбюро и ЦК. Хрущев помнил, кому он обязан своим восхождением, и умел мстить тем, кто видел его слабость.

Для Фурцевой несколько лет все шло хорошо. Ее называли официальной наследницей Хрущева. В 1960 году ее назначили министром культуры СССР – должность видная, но не очень завидная: функции министра культуры в основном представительские. Самое дело для женщины: поруководить, покрасоваться, да и испортить ничего не сможет – на самом деле культурой в СССР руководил специальный партийный комитет, а вовсе не министерство. Но настал черед и Фурцевой. Авторитарная, во многом противоречивая политика Хрущева вызывала все больше недовольства в высших кругах. Заговоров не было – так, перемывали ему кости по телефону, – но Хрущеву было достаточно и этого. В 1961 году ему на стол положили стенограмму ее телефонного разговора с членом ЦК Аристовым, где Фурцева нелестно отозвалась о Никите Сергеевиче. На ближайшем, внеочередном пленуме Президиума Екатерина Алексеевна была снята с должности секретаря.

Все было обставлено тихо: во время очередного совещания в кабинет Фурцевой пришел человек, отключил связь, забрал «вертушку» – телефон правительственной связи, – и все. Молчание. Никто ничего никому не объяснил.

Екатерина Алексеевна приехала домой, легла в ванну и вскрыла себе вены. Спасла ее подруга, пришедшая в гости. Удивившись тишине за дверью, она позвонила в соответствующие органы. Приехавшая бригада взломала дверь и доставила Екатерину Алексеевну в больницу.

Говорили, что Фурцева пыталась покончить с собой из-за уязвленного честолюбия. Но не меньшую роль сыграла и личная обида на человека, который был обязан ей столь многим, которому она безгранично верила и который так подло ее предал…

Хрущев прореагировал просто: на заседании ЦК, членом которого Фурцева еще оставалась, заявил: «Дамские капризы! Что вы хотите – климакс! Не стоит обращать внимания».

Выйдя из больницы, где ее долго лечили от нервного стресса, Екатерина Алексеевна с головой уходит в работу министра. Время хрущевской оттепели вызвало к жизни множество новаций в культуре – и Екатерина Алексеевна изо всех сил старалась понять, что же происходит в подведомственной ей среде. Впервые за несколько десятков лет во главе Министерства культуры был настолько высокопоставленный номенклатурно-партийный работник – и настолько интересующаяся женщина. Екатерина Алексеевна, начинавшая как партийный функционер со всеми соответствующими взглядами, смогла измениться и стать одним из лучших – если не лучшим – министром культуры за всю историю СССР.

Поначалу ее назначение народ встретил анекдотами. Собственно говоря, такого количества анекдотов о себе мало кто удостаивался – разве что главы государства. А тут простой министр. Особенно поначалу анекдоты были злые: мол, пришла бескультурная баба из жуткой глубинки и давай артистами руководить. Один из самых популярных анекдотов был такой. Вернисаж. Пабло Пикассо не пускают, потому что он забыл пригласительный билет. Тогда он в подтверждение того, что он именно Пикассо, рисует на асфальте своего знаменитого голубя мира. Его пропускают. Следом идет женщина, и тоже без пригласительного. «Вы кто?» – «Я министр культуры СССР Фурцева!» – «А как докажете? Вот Пикассо забыл свой билет, он голубя нарисовал…» – «Простите, а кто такой Пикассо?» – «Проходите, госпожа министр!»

Про то, как она на самом деле руководила культурой, тоже ходят анекдотичные истории. Когда Григорович ставил в Большом театре «Лебединое озеро», согласно либретто Одетта должна была умереть. Фурцева заявила: «Наш балет должен быть оптимистичным!» – и девушку-лебедя оживили. Но спустя годы Юрий Георгиевич вспоминает Фурцеву тепло и благодарно. Она чаще всего шла ему навстречу. Ценила Галину Уланову, мхатовских знаменитых актрис Тарасову и Степанову. Дружила с Марецкой.

С Леонидом Брежневым, 1965 год.

Как человек очень деятельный, болеющий за свое дело, она старалась участвовать во всем. Лично принимала решения о повышении зарплат, запрете или разрешении спектаклей, назначении на роли. Чисто по-женски отстаивала свои решения – могла расплакаться, пококетничать, упасть в ноги вышестоящим товарищам, только чтобы выпустили фильм, утвердили назначение, дали звание… Она считала всех работников культурных учреждений солдатами своей армии – актеров и писателей, библиотекарей и лекторов, музейщиков и циркачей – и относилась к ним одинаково. Хотя, конечно, у нее были свои предпочтения – Родион Щедрин, Майя Плисецкая, Людмила Зыкина, Давид Ойстрах, Святослав Рихтер, которому она устроила срочный выезд в Германию, попрощаться с умирающей матерью… Любила МХАТ – по ее инициативе Олег Ефремов, до этого работавший в «Современнике», был назначен главным режиссером МХАТа, и под ее личным наблюдением было построено новое здание театра на Тверском бульваре.

Как руководитель она была нелегким человеком. Не терпела ответов «не знаю», требовала, чтобы каждый досконально знал свое дело – как она. В пылу спора могла накричать, выгнать – но потом переживала и старалась сделать взамен что-нибудь хорошее. Ее уважали за то, что с ней можно было спорить, разговаривать, что ее можно было переубедить – тогда как правила мужской игры требовали придерживаться принципа: «есть два мнения, одно мое, другое неправильное».

Именно при Фурцевой стал проводиться Международный конкурс имени Чайковского – и она лично настояла на том, чтобы первую премию разрешили дать американскому пианисту Вану Клиберну, что абсолютно противоречило всем идеологическим установкам. При ней начали проводить Международный конкурс артистов балета, Московский международный кинофестиваль. По ее записке Суслову был учрежден Театр на Таганке, ее стараниями открылись Московское хореографическое училище и десять университетов культуры по всей стране, были построены здания Библиотеки иностранной литературы, Детского музыкального театра Натальи Сац, нового цирка на проспекте Вернадского (и еще десять стационарных цирков по всей стране), здание хранилища Библиотеки имени Ленина в Химках, новые помещения получили МХАТ, Театр имени Моссовета и Театр оперетты…

Еще в 1961 году, в своей первой в качестве министра культуры поездке на Каннский фестиваль, она познакомилась с вдовой художника Фернана Леже Надей. Это знакомство, переросшее в тесную дружбу, во многом определило культурные связи Фурцевой. Надя Леже ввела ее в круг французской коммунистической интеллигенции – Луи Арагон (женатый на сестре Лили Брик Эльзе Триоле), Пабло Пикассо (так что не прав был анекдот – Фурцева знала не только имя великого художника, но и его самого лично), Морис Торез… Под влиянием Нади Леже Фурцева открыла для себя французскую высокую моду – особенно ей нравились вещи от Lanvin. Друзья Нади – эмигранты из России – стали дарить свои коллекции советским музеям. Вдова художника Савелия Сорина преподнесла в дар Третьяковской галерее часть своей ценнейшей коллекции, а Марк Шагал даже приехал в СССР лично и подарил Пушкинскому музею 75 своих картин.

Фурцева организовала самую фантастическую выставку того времени: «Мона Лиза» Леонардо да Винчи в Москве. Картину выставляли в Японии и обратно должны были везти через Москву. Возникла идея задержать «Мону Лизу» на несколько дней в Москве. Фурцева созвонилась с французским послом, получила его согласие – но надо было заплатить огромную страховку, изготовить пуленепробиваемую витрину… Екатерина Алексеевна уговаривала руководство страны: «Нам предлагают показать «Джоконду», а деньги мы вернем. Отправим Моисеева на гастроли, он заработает». С ней согласились. Фурцева обратилась к оборонным конструкторам – и за семь дней изготовили витрину, которую потом французы взяли за образец. Специальное стекло срочно везли с Украины, в дороге оно повредилось, его едва успели заменить. «Джоконду» привезли ночью, под усиленной охраной. Те, кому посчастливилось увидеть ее за несколько дней, когда картина выставлялась в Пушкинском музее, помнят об этом до сих пор.

С Эльзой Триоле, 1960-е годы.

Очень дружила Фурцева с Армандом Хаммером – даже подарила ему из запасников Русского музея «Черный квадрат» Малевича.

На Каннском кинофестивале, 1960-е годы.

Фурцева же пригласила в СССР театр Ла Скала, до этого никогда не бывавший в России. Между Большим и Ла Скала было подписано соглашение о сотрудничестве – с тех пор многие российские оперные певцы стажировались в Милане. Директор театра Антонио Гирингелли был в восторге и от приема его труппы, и от самой Фурцевой. Следующие десять лет – до самой ее смерти – доктор Гирингелли серьезно ухаживал за Екатериной Алексеевной, постоянно присылал ей маленькие подарки, заказал ее портрет одному из модных художников.

Она продолжала оставаться очень привлекательной женщиной – вопреки всему. После любой пьянки, обязательной в среде высших чинов, она оставалась свежей и полной сил. Екатерина Алексеевна очень следила за собой – когда была возможность, соблюдала строгий режим и диету, подолгу гуляла, много занималась спортом, специально привозила из Франции таблетки для похудения. Ее женственность и обаяние отмечали все, с кем она сталкивалась, – даже те, кто имел все основания не любить ее. Она постоянно следила за модой. Почти не носила украшений – в среде крупных чиновников они не были приняты, – но одевалась очень элегантно. Именно Фурцева первой в СССР надела маленькое черное платье – выше колен, с туфлями-лодочками и ниткой жемчуга. Следила она и за советской модой: именно Фурцева стояла за организацией домов моды в стране, способствовала карьере Славы Зайцева. Когда работники одного ателье написали ей письмо о недостатках в швейной промышленности, она собрала совещание, где с полным знанием дела рассуждала о модных фасонах, тканях, говорила о необходимости использовать в работе модные журналы.

С дочерью Светланой на отдыхе на юге

На ее рабочем столе стояла фотография английской королевы Елизаветы II, с простой надписью: «Екатерине от Елизаветы». Говорили, что уже через несколько минут личного общения королева попросила Фурцеву: «Не зовите меня «ваше величество», говорите просто – товарищ Елизавета!» А бельгийская королева Фабиола однажды сказала, что хотела бы сделать для своей страны столько же, сколько Фурцева сделала для своей.

Только в личной жизни было не все гладко. С Фирюбиным они все больше отдалялись друг от друга – любовь давно прошла, у него была другая женщина, и Екатерина Алексеевна об этом знала. Но развестись они все же не могли. Единственным смыслом жизни – кроме любимой работы – для Фурцевой были дочь Светлана и внучка Марина. «Если бы не было тебя с Маришкой, мне не для чего было бы жить», – говорила она Светлане.

Начав свою карьеру в качестве партийного функционера, за время своего министерства Екатерина Алексеевна сильно изменилась. Личная, искренняя ее дружба со многими виднейшими деятелями культуры, чьи взгляды во многом не совпадали с идеологическими установками ЦК КПСС, все больше отдаляла Фурцеву от ее коллег по партаппарату. В отличие от основной массы крупных функционеров она была неординарной личностью, и этого ей простить не могли.

Случилась и еще одна неприятная история. Светлане с мужем очень хотелось иметь дачу. Под давлением дочери Фурцева занялась строительством – покупала стройматериалы через постановочную часть Большого театра: там они были дешевые. Дача получилась, по сегодняшним меркам, крохотной – 61 квадратный метр, но скандал раздули жуткий. Фурцеву обвинили в злоупотреблении служебным положением, объявили строгий выговор, чуть не исключили из партии. Дачу забрали – правда, вернули потраченные на строительство деньги. Екатерина Алексеевна очень переживала, просила создать комиссию, чтобы во всем разобраться, – но ничего этого сделано не было. Она очень страдала – общественное мнение было для нее очень важно.

Когда в 1973 году ее не рекомендовали в депутаты Верховного Совета СССР, она поняла, что ее карьера близка к закату, что не за горами ее смещение с поста министра. Она говорила Людмиле Зыкиной, одной из своих подруг: «Что бы там ни было, я умру министром!»

Так и случилось. В ночь с 24 на 25 октября 1974 года Светлане Фурцевой позвонил Фирюбин: «Екатерины Алексеевны больше нет». Светлана, которая лишь несколько часов назад простилась с матерью, ничего не успела понять…

Согласно официальному медицинскому заключению, у Екатерины Алексеевны остановилось сердце. Впрочем, молва настойчиво твердит о том, что Фурцева отравилась цианистым калием. Ее похоронили на Новодевичьем кладбище – среди артистов и писателей, которыми она руководила, недалеко от предавшего ее Хрущева. После похорон Петр Битков сказал Светлане: «Я всю жизнь любил только ее…»

Через несколько недель Фирюбин женился вторично. Через несколько лет Светлана переехала в Испанию. Но жить вдали от России она не могла и в 1998 году вернулась в Москву. Светлана Фурцева умерла в начале октября 2005 года. У нее был рак.

Уже нет ни партии, которой она была предана, ни государства, которому она служила. Осталась только память о женщине, которая умела играть в мужские игры – и выигрывать.

История далекая и близкая

По Первому российскому телевизионному каналу показали сериал “Фурцева”. Многим фильм понравился. Авторы определили его жанр как историческую мелодраму. Фильм художественный, и его создатели сполна использовали свое право на домысел. Они дали свою трактовку некоторых весьма спорных фактов, связанных с главной героиней.

Мы не собираемся анализировать сериал, это не наша задача. Скажем только, что интерес к личности Екатерины Алексеевны Фурцевой довольно большой, и об этом свидетельствуют многочисленные отклики в Интернете.

В 2011 году вышла первая полная политическая биография Фурцевой, написанная Леонидом Млечиным. Она издана в серии “Жизнь замечательных людей” (см.: Л. Млечин. Фурцева. М., “Молодая гвардия”, 2011). Столетию со дня рождения Екатерины Алексеевны посвящен документальный фильм Леонида Млечина “Екатерина Фурцева. Женщина в мужской игре”.

Екатерина Фурцева взобралась на такую высоту во власти, какой ни одна женщина не достигала ни до нее в СССР, ни после нее в Российской Федерации. Даже больше - со времен Екатерины Второй не было в России такой высокопоставленной дамы. Она была секретарем и членом Президиума ЦК КПСС (в 1952-1966 гг. так именовалось Политбюро). За ней даже прочно закрепилось прозвище Екатерина Третья.

Следует отметить, что в период горбачевской перестройки некоторые историки и деятели культуры изображали Фурцеву безграмотной ткачихой и “кухаркой”, дорвавшейся до власти. Она, мол, продемонстрировала, что кухарок надо держать на кухне, а то они так “наломают дров”, что потом последствия их управления будут чувствоваться многие десятилетия. Однако затем ударились в другую крайность - объявили ее выдающимся государственным деятелем, который сделал для развития культуры так много, что в этом отношении с ней в России никто не может сравниться. На наш взгляд, как всегда, истина посередине.

Екатерина Алексеевна Фурцева родилась 7 декабря 1910 года в городе Вышний Волочек Тверской губернии в семье рабочего. Отец ее в связи с начавшейся Первой мировой войной был мобилизован в армию и погиб на фронте. Мать работала ткачихой на фабрике. Катя окончила семилетку и школу фабрично-заводского ученичества (ФЗУ), где получила профессию ткачихи. С 1928 года работала ткачихой на фабрике “Большевичка” в Вышнем Волочке. Еще в ФЗУ проявила себя как активная комсомолка. На фабрике ее избрали секретарем комсомольской организации предприятия.

В 1929 году по решению ЦК ВЛКСМ большая группа комсомольских активистов из промышленных областей была направлена для оказания помощи сельским районам Центрально-Черноземной области. В эту группу попала и Катя. Ее направили в Курскую область. Здесь избрали секретарем Кореневского райкома ВЛКСМ. Как раз началась коллективизация, которую Сталин объявил революцией на селе. ВЛКСМ был надежным помощником партии. Комсомольцы часто бежали впереди партийного паровоза, сгоняя крестьян в колхозы, и особенно усердствовали в деле борьбы с теми крестьянами, которых отнесли к разряду богатых, то есть кулаков. В 1930 году Фурцева была принята в члены Коммунистической партии.

Однако Екатерина здесь надолго не задержалась. Ее перевели в Крым. И вот она уже секретарь Феодосийского горкома комсомола, затем заведующая орготделом и член бюро Крымского обкома комсомола. Часто ездила в Коктебель, где была база первых советских планеристов. Сама тоже увлеклась планерным спортом. И плаванием. Была отличной пловчихой. В Коктебеле познакомилась с будущим конструктором космических кораблей С. П. Королевым. Обком партии рекомендовал ее на Высшие академические курсы Аэрофлота, списки слушателей которых утверждало Оргбюро ЦК ВКП (б). Три года училась на этих курсах в Ленинграде. После окончания была направлена в Саратовский авиационный техникум помощником начальника политотдела по комсомолу. Здесь у нее завязался “служебный” роман с ее начальником П. И. Битковым. И вскоре она вышла за него замуж.

В 1936 году Биткова перевели в Москву в Политуправление Аэрофлота. Екатерине предложили работу в ЦК ВЛКСМ инструктором отдела студенческой молодежи.

По комсомольской путевке, не имея аттестата зрелости, поступила на учебу в Московский институт тонкой химической технологии имени Ломоносова, который окончила в 1941 году. Получила диплом инженера-химика. Училась весьма посредственно, однако преуспевала в общественной деятельности. Была избрана секретарем парторганизации института, поступила в аспирантуру.

Муж Фурцевой в первый день начавшейся Отечественной войны ушел на фронт, в действующую армию, точнее в действующую авиацию. Екатерина Алексеевна была беременна, ждала ребенка. Вместе с институтом эвакуировалась в Куйбышев, где она работала инструктором горкома партии. В мае 1942 года родила дочь Светлану. Только через четыре месяца после появления на свет ребенка прибыл на побывку муж П. Битков и объявил, что у него теперь другая женщина и другая семья.

В августе 1942 года Фурцева возвратилась в Москву. В ноябре того же года была избрана секретарем Фрунзенского райкома партии по кадрам. За оставшиеся до конца года месяцы стала вторым секретарем и затем первым секретарем этого райкома. Жила тогда в маленькой комнате с ребенком, матерью и братом, который был любителем выпить и в связи с этим попадал в неприятные истории.

Екатерину Фурцеву усиленно продвигал Петр Богуславский, тогда первый секретарь райкома, он помогал ей начать партийную карьеру и двигаться по служебной лестнице. У них с Екатериной Алексеевной возникли близкие отношения. Он помог ей пережить горечь расставания с мужем, которого Фурцева любила. Однако “служебный роман” закончился неожиданно тем, что она заменила Богуславского на посту первого секретаря Фрунзенского райкома партии. В личной жизни у нее тоже наметились изменения. Екатерина познакомилась с Николаем Фирюбиным, за которого впоследствии вышла замуж. Он был на два года старше, работал секретарем Московского обкома ВКП (б). У них завязались близкие отношения, но Фирюбин был женат и имел двоих детей. Так что свою любовь они тщательно скрывали, встречались тайно, но скоро это перестало быть секретом для партийной общественности. Николай Фирюбин был красавцем и пользовался успехом у женщин. Он оформил развод только в 1951 году, однако и после этого женился на Екатерине Алексеевне далеко не сразу. На кремлевском олимпе не любили разводы, особенно если дело касалось крупных партийных функционеров.

Став первым секретарем Фрунзенского райкома, Екатерина Алексеевна много и упорно работала над собой. Видела свои недостатки, которые стремилась устранить. На первых порах читала написанные для нее инструкторами райкома доклады запинаясь, перевирала слова, путала ударения. Она начала заучивать тексты выступлений наизусть, репетировала перед зеркалом, как когда-то заучивала роли в школьном драмкружке, благо память у нее была прекрасная. В результате ее выступления были эмоциональными, даже в чем-то артистическими, без бумажки. Они отличались от речей многих функционеров, которые зачитывали доклады, уткнувшись в написанный текст и боясь оторвать от него глаза. В 1948 году Фурцева заочно окончила Высшую партийную школу при ЦК ВКП (б).

Фурцева пользовалась расположением и поддержкой тогдашнего первого секретаря Московского обкома и горкома партии Георгия Попова. Он сказал Екатерине Алексеевне: “Для вас двери моего кабинета всегда открыты. Всегда готов вам помочь”. И она часто заходила в эти двери. В 1949 году Сталин провел очередную чистку партаппарата. Попова сменил Никита Хрущев, которого отозвали из Украины.

21 января 1949 года на торжественном траурном заседании, посвященном 25-й годовщине со дня смерти Ленина, Н. Шверник представил Фурцеву Сталину. Вождь удостоил ее комплимента.

В январе 1950 года Фурцева выступила с докладом на собрании партийного актива Фрунзенского района в связи с постановлением ЦК ВКП (б) “О недостатках в работе тов. Попова, снятого с постов первого секретаря МК и МГК ВКП (б)” и не жалея бранных слов яростно обличила своего еще недавно “талантливого руководителя и наставника”. Хрущев присутствовал на Фрунзенской районной партийной конференции, где познакомился с Фурцевой и проникся к ней симпатией. В 1950 году он выдвинул ее вторым секретарем Московского горкома партии. Она курировала вопросы идеологии, культуры и науки, а также административные органы. Екатерина Алексеевна теперь работает под непосредственным руководством Хрущева, является его заместителем по руководству партийными организациями Москвы. Они общаются почти ежедневно. Никита Сергеевич работой Фурцевой доволен.

Когда возникло “ленинградское дело”, Фурцева провела чистку от ленинградцев в партийном и советском аппарате и даже в вузах. Заодно убрали и тех, кто раньше считался доверенными людьми Попова. Новая метла вычищала старые кадры.

Когда возникло “дело врачей”, организовала в Москве его пропагандистское обеспечение, давала поручения проводить митинги, собрания, публиковать гневные отклики трудящихся. Через два дня после публикации сообщения ТАСС об аресте врачей Фурцева докладывала Хрущеву о требованиях трудовых коллективов: “Этих людоедов, потерявших всякий человеческий облик, бросить надо в расплавленный металл...” (см.: Книга исторических сенсаций. М., 1993).

После смерти Сталина Никита Хрущев был избран первым секретарем ЦК КПСС. Малообразованный, не умевший грамотно ни писать, ни читать, он был, однако, хитрым политиком, мастером аппаратных игр, поднаторевшим в подковерной борьбе. Он хорошо усвоил тезис Сталина “кадры решают все” и, придя к власти, первым делом на ключевые позиции стал расставлять своих людей, которым доверял.

29 марта 1954 года Екатерина Фурцева стала первым секретарем Московского горкома КПСС. Столичный горком Хрущев подчинил непосредственно ЦК КПСС. “Хозяйкой” Москвы он поставил своего человека.

Народная молва о том, что Хрущева и Фурцеву связывали близкие отношения и поэтому он продвигал ее все выше и выше (даже кое-кто из аппаратчиков так считал) - это миф. Его распространению способствовало и то обстоятельство, что Хрущев отправил Фирюбина далеко - сначала послом в Чехословакию, а затем в Югославию. Фурцева, естественно, с ним ехать не могла. Никите Сергеевичу вполне хватало жены. Да и та жаловалась близкой подруге в момент откровения, что Никита Сергеевич уже много лет к ней не притрагивался. Он по-видимому так уставал от аппаратных игр, что на сексуальные у него не оставалось ни сил, ни желания. Советским людям трудно было поверить, что женщина может добраться до таких высот только благодаря своим способностям, характеру, практическому складу ума. Однако своей карьерой Екатерина Алексеевна была обязана прежде всего себе самой. У нее были романы и довольно бурная личная жизнь, но на карьеру это не оказало большого влияния.

Возглавляя Московский горком, став “хозяйкой столицы”, Екатерина Алексеевна погрузилась в дела. Так, например, при ее поддержке началось строительство в Москве ряда крупных медицинских центров. Развернулось строительство театра имени Моссовета, театра оперетты, появились новые кинотеатры. Расширились масштабы жилищного и коммунального строительства. В 1956-1960 гг. была избрана секретарем ЦК КПСС.

Занимая высокие партийные посты, тщательно следила за своей внешностью. Она была высокой и стройной. Красивой. Каждый день делала гимнастику, бегала, играла в теннис. Одевалась по последней тогдашней моде с большим вкусом. Ее постоянно консультировала художница Надежда Леже. Некоторые модели для нее тогда уже делал Вячеслав Зайцев. 7 ноября 1955 года, в день годовщины Октябрьской революции, Президиум ЦК КПСС устроил первый большой прием в Кремле. Фурцева пришла в бальном платье и вальсировала с Ворошиловым, Микояном и др.

На знаменитом ХХ съезде КПСС Фурцева первой выступила в прениях по докладу Хрущева. Держалась на трибуне свободно. В отличие от других ораторов почти не заглядывала в подготовленный заранее текст.

В июне 1957 года в руководстве КПСС возник серьезный внутрипартийный кризис. На заседании Президиума ЦК Молотов, а затем Маленков, нарушив ход обсуждения текущих рутинных дел, неожиданно поставили вопрос об отстранении Хрущева с поста первого секретаря. Его обвинили в игнорировании Президиума ЦК, экономической безграмотности, склонности к импульсивным, непродуманным действиям.

Их поддержали Каганович, Ворошилов, Булганин, Первухин и Сабуров. Семью голосами против четырех прошло предложение Молотова и Маленкова о смещении Хрущева с поста первого секретаря. Однако Никита Сергеевич заявил: “Я не подчинюсь этому решению. Меня избрал пленум ЦК. Давайте его созовем” (см.: Д. Волкогонов. Семь вождей. Книга первая. М., изд-во АСТ, 1999).

Сторонникам Хрущева - Жукову, Брежневу, Фурцевой, тогдашнему председателю КГБ Серову и др. - удалось обеспечить созыв пленума. Членов ЦК военными самолетами доставили в Москву. Хрущев был спасен, а его противники объявлены “антипартийной группой”. Екатерина Алексеевна в этой острой борьбе за власть принимала самое живейшее участие. Может быть, даже играла ключевую роль.

Политический обозреватель РИА “Новости” Николай Троицкий в своей статье к столетию со дня рождения Фурцевой приводит интересный и пикантный факт, связанный с этой борьбой. Возле зала заседаний Президиума ЦК был только мужской туалет. Женский находился в другом крыле здания, дорога туда-обратно занимала минут десять. Отлучаться во время заседания было рискованно. Фурцева ухитрилась использовать и это обстоятельство. Она попросила разрешения выйти по естественным надобностям и вызвала на подмогу сторонников Никиты Хрущева.

Однако в Президиуме ЦК и после изгнания “антипартийной группы” было далеко не все гладко. Хрущев часто предпринимал важные акции, ни с кем не советуясь. По сути, у него в руках была вся полнота власти, и он ею часто злоупотреблял.

В 1960 году в телефонном разговоре с секретарем ЦК Аристовым Екатерина Алексеевна критически отозвалась о Никите Хрущеве, и ему стало известно содержание их разговора. Он страшно разозлился.

В 1960 году Фурцева была назначена министром культуры СССР и занимала эту должность до самой смерти в 1974 году.

В октябре 1961-го состоялся XXII съезд КПСС. Она вошла в состав вновь избранного ЦК. Однако ее не избрали членом Президиума и секретарем ЦК. Для Екатерины Алексеевны это был страшный удар. Так упорно взбиралась на самый верх власти - и слететь оттуда. Ей трудно было примириться с тем, что произошло. Вернувшись домой после заседания, вскрыла себе вены. Потеряла много крови, однако врачи спасли ее. Как бы в знак протеста не явилась на заключительное заседание съезда, вызвав гнев Хрущева. Ее вызвали для объяснений на Президиум ЦК. Что там произошло, рассказывал бывший секретарь ЦК Н. Мухитдинов, который присутствовал на этом заседании: “От волнения и слез она еле говорила. Вызвали и ее мужа Фирюбина, заместителя министра иностранных дел, избранного на этом съезде кандидатом в члены ЦК. Оказалось, он тоже не присутствовал на заключительном заседании съезда. Никита Сергеевич крепко ругал его. Он сказал: “Как партийный работник в прошлом, как муж вы должны были проявить волю, ум - не только сам явиться на съезд, но и предотвратить позорные действия жены”. Он извинялся, выражал раскаяние…” (см. Н. Мухитдинов. Река времен. М, 1995).

Хотя по сравнению с должностью секретаря ЦК пост министра культуры означал явное понижение в советской и партийной иерархии, но для Фурцевой он стал ее звездным часом. Многие забыли ее прежнее высокое положение, но все запомнили ее как министра культуры. 14 лет она занимала этот пост. В советской истории были и другие министры культуры, например Александров, Михайлов, Демичев. Но кто их помнит? А Фурцеву запомнили все.

В культуре и искусстве Екатерина Алексеевна, не очень разбиралась. Тем более не могла вникнуть в тонкости. Но она очень ценила специалистов, знатоков и всегда прислушивалась к их мнению, к их рекомендациям. Фурцеву прислала партия, и она всегда действовала в ее интересах. Но, повторим, к специалистам прислушивалась, их советами пользовалась. Например, Международный музыкальный конкурс имени Чайковского - первая премия американскому пианисту Вану Клиберну; Международный кинофестиваль в Москве - Большой приз Федерико Феллини за фильм “Восемь с половиной”. Это она постаралась при помощи пианиста Эмиля Гилельса в первом случае и кинорежиссера Григория Чухрая - во втором. А ведь были влиятельные “патриоты”, которые доказывали: конкурс в Москве - значит, победителем должен быть наш советский человек.

Можно много говорить и писать о том, сколько хорошего и полезного сделала Екатерина Алексеевна. Ее всегда вспоминали добрым словом такие выдающиеся деятели искусства, как Святослав Рихтер, Олег Ефремов, Майя Плисецкая и многие другие. Как н\е вспомнить Театр на Таганке, который она помогла открыть, и театр “Современник”, который она не дала закрыть.

Фурцева внесла, например, вклад в создание легендарной комедии Леонида Гайдая “Кавказская пленница”. Рассказывал Владимир Этуш: “ Когда фильм “Кавказская пленница” был завершен, то неожиданно на первом просмотре картины в студии секретарь парторганизации уловил сходство между фамилиями героя (Саахов) и своей собственной. Ведь он Саков. Его заключение было категорическим: “Надо переозвучить!”. Спас положение Юрий Никулин, который пошел к министру культуры. Фурцева увидела его в приемной и спросила: “Какими судьбами? Проходите”. На что Никулин сказал: “Понимаете, Екатерина Алексеевна, из-за мелких амбиций кое-кто хочет сорвать производственный план киностудии, не понравилась фамилия - и сразу же давайте переозвучивать. Громадные государственные деньги могут вылететь в трубу по прихоти одного-единственного человека. Фурцева схватилась за телефонную трубку и рявкнула отнюдь не по-женски. “Это что за идиотизм?” На другом конце провода ответили: “Что вы, что вы, так вопрос никто не ставил”.

Хотя, конечно, было и другое - грубые разносы, запреты и даже преследования. Мы не собираемся идеализировать советского министра культуры Фурцеву. Она служила партии и действовала в полном соответствии с ее идеологией и политикой. Иного и не могло быть. И все же мало кто из деятелей советского руководства удостаивался таких светлых воспоминаний со стороны выдающихся деятелей культуры, далеких от политической конъюнктуры. Хорошо о Фурцевой сказал писатель и искусствовед Виталий Вульф: “Вся ее борьба за чистоту идеологии выглядит ныне сомнительной и пресной, а незаурядность характера и человеческий талант, умение повелевать и быть понимаемой кажутся редкостной ценностью в нынешнем разумном, холодном и корыстном мире, откуда исчез тот самый непосредственный дух любви к искусству, которым природа наделила Екатерину Алексеевну Фурцеву”.

Конечно далеко не у всех деятелей культуры она оставила теплые воспоминания. Например, резко негативно отзывалась о ней Галина Вишневская.

В последние годы жизни Фурцева стала неравнодушна к спиртному. В семье были нелады, часто ссорилась с мужем.

Екатерина Алексеевна скончалась 24 октября 1974 года от сердечной недостаточности. Так гласило официальное сообщение. Существует версия, что она вернулась вечером с банкета в честь юбилея Малого театра и приняла цианистый калий. Дочь эту версию категорически отрицает. Ее нашли мертвой в собственной квартире на улице Алексея Толстого. Однако до сих пор нет однозначного ответа, как и почему умерла эта женщина, может быть самая удивительная женщина советской эпохи. Похоронена на Новодевичьем кладбище.

Муж Фурцевой Николай Фирюбин вскоре после ее смерти женился на Клеопатре Гоголевой - вдове бывшего секретаря Московского обкома партии Александра Гоголева. Клеопатра, несмотря на свое царское имя, никогда не занимала никаких постов, но зато была значительно моложе Фурцевой. Они жили на соседних дачах.

Иосиф ТЕЛЬМАН, кандидат исторических наук

Ровно 37 лет назад, в ночь с 24 на 25 октября 1974-го года, умерла Екатерина Алексеевна Фурцева. В медицинском заключении, подписанном начальником Четвертого управления Минздрава СССР академиком Чазовым, причиной смерти была названа острая сердечная недостаточность. О той ночи до сей поры гадают: было ли что-то такое «этакое» в ее смерти, хотя не очень-то и понятно с каких это пор невозможность человека смириться с утратой власти является чем-то особенным?
Ни одна женщина в Советском Союзе не сделала такой карьеры, как Екатерина Фурцева. Были дамы популярнее ее, например Алла Пугачева. Были дамы поскандальнее ее, Галина Брежнева к примеру. Но кроме Фурцевой ни одна женщина в СССР не могла похвастаться таким триумфальным восхождением по служебной лестнице партийного аппарата, куда словно нарочно, отбирали не слишком привлекательных дам. И Екатерина Алексеевна стала здесь исключением дважды.

В советском обществе при всем декларируемом номенклатурой всеобщем равноправии было глубоко укоренено «равноправие» оруэлловского «Скотного двора». Все равны, но... партийные работники «равнее» всех. И, конечно же, партийные работники-мужчины «равнее» партийных работников-женщин. Место женщины-партийца - в президиуме партийного собрания районного уровня: белый верх, черный низ, сиди и не дергайся. Полагалось иметь секретарем райкома одну даму, вот и ставили какую-нибудь «на район». А выше поднимались только единицы, потому как не женское это дело - присутствие в большой власти. Да и пролазили туда женщины в основном (пардон), известным местом…
За всю 70-летнюю историю партийного политбюро женщина попадала в его состав только один раз, и то не очень надолго. Зато Екатерина Фурцева стала настоящей советской легендой, о ней снимаются художественные и документальные фильмы, на Тверской в Москве установлена мемориальная доска в ее честь. А кто сейчас помнит мужчин, которые входили в то время в состав Президиума ЦК КПСС? Это потому что мы интуитивно понимаем, что для того чтобы дойти до таких вершин в мужском обществе, нужно быть совершенно особенной женщиной.

Я не буду пересказывать биографию Фурцевой - она достаточно хорошо известна. Остановлюсь лишь на последнем периоде ее жизни.
. С Хрущевым у нее сложились поначалу очень теплые отношения (по сплетням ну очень «теплые», я уже поминал об этом, ). Например, Никита Сергеевич вполне мог позволить себе при всех шлепнуть Екатерину Алексеевну по заднице. Чисто по-товарищески, конечно. И именно благодаря своему товарищу по партии Фурцева сначала стала вторым, а затем и первым секретарем МГК КПСС, а после трех лет правления Москвой - в 1956 году секретарем ЦК КПСС, а в 1957 году - и членом Президиума ЦК КПСС.
Но на вершине власти Фурцева продержалась всего три года и 4 мая 1960 года Никита Сергеевич неожиданно распорядился освободить ее от должности секретаря ЦК и назначить министром культуры. Что послужило причиной? Считается, что чекисты записали вольные разговоры Фурцевой, которые она вела, попивая более крепкие чем чай напитки (любила она это дело). Ничего крамольного, только критическая оценка деятельности Хрущева. Но Никита Сергеевич был человеком легко увлекающимся - понравившегося человека он мог поднять на головокружительную высоту, но, разочаровавшись, с той же легкостью расставался с недавним любимцем. «Разлюбил», как говорят в таких случаях в народе.

Еще год с лишним Фурцева оставалась членом президиума ЦК, высшего органа власти в стране. А вот на ХХII съезде в состав президиума ЦК ее не включили. Это стало для нее страшным ударом, и Фурцева не придя на вечернее заседание съезда, попыталась уйти из жизни. «Сильно подвыпив с горя , - пишет Сергей Хрущев, - а Екатерина Алексеевна злоупотребляла алкоголем, она попыталась вскрыть себе вены. Но рука дрогнула, и самоубийство не удалось. Возможно, она и не собиралась расставаться с жизнью, а просто по-женски пыталась таким образом привлечь к себе внимание, вызвать сочувствие, но ее поступок произвел противоположный эффект ».
В тот день Фурцева (конечно же совершенно случайно) забыла отменить назначенную встречу с подругой - и та ее спасла, забив тревогу. Однако Хрущев «крика о помощи» не оценил, более того, на встрече с коллегами язвительно заметил, что у Екатерины Алексеевны банальный климакс.

Но на должности министра культуры Фурцева пребывала вплоть до самой своей смерти. Мнения о том, каким она была министром, неоднозначны. Но то что она очень страдала, потеряв ту власть, которую имела раньше - сомнений не вызывает. Юрий Любимов вспоминал, как она однажды грустно сказала ему: «Вы думаете, только у вас неприятности? Мои портреты ведь тоже носили, а теперь вот, видите, сижу тут и с вами говорю ».
В семье тоже все было плохо - муж Николай Фирюбин почти два года жил «на два дома», заведя новый «прочный» роман. Единственная дочь Светлана вышла замуж и жила своей жизнью. Начались и неприятности на службе - в начале 70-х разразился большой скандал, когда она построила дачу, якобы приобретя по дешевке стройматериалы, выделенные на реконструкцию Большого театра. Дачу отобрали, а 25 тысяч рублей, которые Фурцева потратила на строительство, ей вернули, поинтересовавшись при этом, откуда у министра культуры такие большие деньги.
Тут и выяснились некоторые любопытные подробности жизни Фурцевой, о которых написала в своих воспоминаниях Галина Вишневская: «В Париже во время гастролей Большого театра я положила ей в руку 400 долларов - весь мой гонорар за сорок дней гастролей. Я от волнения вся испариной покрылась, но она спокойно, привычно взяла и сказала: «Спасибо ».
.
Теперь уж не узнать, что именно произошло 37 лет назад поздним вечером 24 октября, когда Фурцева вернулась домой. Говорят, что именно в тот день стало известно, что ее ждет пенсия, а муж окончательно уходит к другой женщине - Клеопатре Гоголевой, вдове секретаря обкома и соседке по даче (она была значительно моложе Екатерины Алексеевны).
Но не будем гадать, а послушаем мнение ее близкой подруги Людмилы Зыкиной: «У мужа была любовница, дочь Света полностью занята своей супружеской жизнью, о чём после смерти матери страшно жалела, считала себя чуть ли не преступницей. Но не одиночество могло толкнуть её на самоубийство. Думаю, она бы ещё боролась, если бы не знала, что её хотят снять с должности министра культуры. Она как-то сказала: «Я умру министром».
Этот последний день её жизни стал для неё чёрным. Сначала во время совещания к ней зашли незнакомые люди и срезали правительственный телефон. Потом на приёме в итальянском посольстве она разругалась с Фирюбиным. Приехала к дочери и увидела, что и ей совсем не нужна: с любимым и любящим мужем Светлана была счастлива и без матери. Тогда Фурцева решила поехать на служебную дачу. Но там комендант заявил ей, что она должна освободить помещение в течение 24 часов.
Светлане выдали на руки справку о том, что у Екатерины Алексеевны случился сердечный приступ: у нас все вожди умирали от острой сердечной недостаточности. К сожалению, никто до сих пор не знает истинной причины смерти Фурцевой. Но Светлана всегда считала, что её мать свела счёты с жизнью, выпив цианистый калий »

Думаю что сердце Фурцевой (по ее желанию или естественным путем - неважно) не выдержало расставания с властью. Давно уже замечено что женщины расстаются с ней гораздо труднее мужчин, а тоскливая жизнь брошенной мужем одинокой пенсионерки была явно не для Фурцевой. Власть - вот что было ее жизнью и смертью!
Так что ничего особенного и ничего нового «под луной». Только в связи с этим интересно, как переживет расставание с властью сердце «Фурцевой наших дней» Юлии Тимошенко...

Эпилог
(по результатам обсуждения этого поста):

«Вспомнилась формулировка причины смерти Марины Мнишек, из XVII века: "Умерла от тоски по своей воле". Под "волей", конечно, подразумевалась не только свобода, но и все утраченные возможности, все амбиции, воспоминания, сожаления, весь потенциал» (с)

Екатерина Алексеевна ФУРЦЕВА (24.11(07.12).1910 - 24.10.1974)

Член Президиума ЦК КПСС с 29.06.1957 г. по 31.10.1961 г.
Кандидат в члены Президиума ЦК КПСС с 27.02.1956 г. по 29.06.1957 г.
1-й секретарь Московского горкома КПСС с 29.03.1954 г. по 30.06.1957 г.
Секретарь ЦК КПСС с 27.02.1956 г. по 04.05.1960 г.
Министр культуры СССР с 04.05.1960 г. по 24.10.1974 г.
Член ЦК КПСС в 1956-74 гг. (кандидат в члены ЦК в 1952-56 гг.)
* * *
Родилась 24 ноября 1910 г. в г. Вышнем Волочке Тверской губернии в семье рабочего-металлиста. Отец - Алексей Фурцев - погиб в Первую мировую войну на Петроградском фронте. Мать - Матрёна Николаевна (1890-1972) - 30 лет работала на ткацкой фабрике, была необразованной, не умела расписаться, но являлась депутатом городского Совета.
В комсомол Екатерина Фурцева была принята раньше необходимого возраста. В 1925 г. закончила семилетку, после чего поступила в школу фабрично-заводского ученичества (ФЗУ), где получила профессию ткачихи. С 1928 г. работала ткачихой на фабрике "Большевичка" в Вышнем Волочке. В 1929 г. оказалась в числе 500 комсомольских активистов из промышленных областей, которые по решению ЦК ВЛКСМ направили для оказания помощи комсомольским организациям Центрально-Чернозёмной области. Попала в Курскую область, где возглавила Корневский райком ВЛКСМ. Оттуда переведена в Крым. Была секретарём Феодосийского горкома комсомола, заведующей орготделом и членом бюро Крымского обкома комсомола. Часто ездила в Коктебель, где была база первых советских планеристов. Там познакомилась с будущим конструктором космических кораблей С.П.Королёвым. Увлеклась планерным спортом. Была хорошей пловчихой. Обком партии рекомендовал её на Высшие академические курсы Аэрофлота, списки слушателей которых утверждало Оргбюро ЦК ВКП(б). После трёх лет учёбы под Ленинградом была направлена в Саратовский авиационный техникум помощником начальника политотдела по комсомолу. Вышла замуж за своего начальника, инструктора лётного звена Петра Ивановича Биткова. В 1936 г. его перевели в Политуправление Аэрофлота в Москву. Ей предложили вакантную должность инструктора отдела студенческой молодёжи ЦК ВЛКСМ. Перед зачислением с ней беседовал Генеральный секретарь ЦК ВЛКСМ А.В.Косарев. Этим обстоятельством Фурцева очень гордилась, подчёркивала в разговорах, что несколько раз докладывала ему о своей работе. После его ареста разоблачала как "врага народа", требовала суровой расправы.
По комсомольской путёвке, не имея аттестата зрелости, поступила в Московский институт тонкой химической технологии им. М.В.Ломоносова, который окончила в 1941 г. с дипломом инженера-химика. Училась весьма посредственно, зато преуспевала в общественной деятельности. Поступила в аспирантуру, была секретарём парткома института. В 1942 г. с родившейся дочерью была покинута мужем, ушедшим в первый день войны на фронт и вскоре письмом уведомившим, что у него теперь другая семья. Её, ожидавшую ребёнка, вместе с институтом эвакуировали в Куйбышев. Работала там инструктором горкома партии. В августе 1942 г. вернулась в Москву. В ноябре того же года была избрана секретарём Фрунзенского райкома ВКП(б) г. Москвы. Жила в маленькой комнате с ребёнком, матерью-пенсинеркой и братом, то и дело попадавшим в пьяные истории. Обедать обычно ходила в столовую Дома учёных, что напротив райкома. Там познакомилась с директором Дома - актрисой Художественного театра и гражданской женой М.Горького Марией Андреевой. От неё - азы элегантности, хорошего тона и... партийного пыла. Наставником Фурцевой был первый секретарь Фрунзенского райкома Пётр Богуславский. Он любил её, но был женат, всё, что знал и умел, вкладывал в неё и продвигал второго секретаря на первый план. В конце 40-х годов был репрессирован.
В райкоме познакомилась с Николаем Павловичем Фирюбиным, ставшим впоследствии заместителем министра иностранных дел СССР и её мужем. Н.П.Фирюбин имел жену и двоих детей. На развод подал в 1951 г., когда ушёл с партийной работы в Моссовет. Их тайные встречи породили множество домыслов. Все в ЦК партии, начиная от секретарш и заканчивая секретарями ЦК, обсуждали безрассудные поездки Фурцевой к Фирюбину. Внешне она вела себя непозволительно. При каждом удобном случае летела к нему в Прагу, потом в Белград, куда его перевели послом. Все это было на глазах у всех, но она не собиралась скрываться. Ему это явно льстило. Они даже не заметили, как плавно их страсть переросла в игру под названием "Ромео и Джульетта". Фирюбин искал повод разорвать прежний брак, грозился от всего отречься, но Фурцева. его ни о чем не просила, ничего не требовала и, может быть, поэтому чем-то притягивала.
Читала написанные для неё сотрудниками райкома доклады неграмотно, перевирала слова, путала ударения. Начала заучивать тексты наизусть, репетировала перед зеркалом, как когда-то заучивала роли в школьном драмкружке. Память у неё была цепкая, выступления получалисьэмоциональные, артистические, а главное, без бумажки, что было тогда в диковинку. В 1948 г. окончила заочно Высшую Партийную Школу при ЦК ВКП(б). 21.01.1949 г. в Большом театре на торжественном заседании, посвящённой 25-й годовщине со дня смерти В.И.Ленина, Н.М.Шверник представил её Сталину. Ему она понравилась. В январе 1950 г. выступила с докладом на собрании партийного актива Фрунзенского района, проведённого в связи с постановлением ЦК ВКП(б) "О недостатках в работе тов. Попова Г.М.", снятого с постов первого секретаря МК и МГК ВКП(б). Яростно обличала вчерашнего своего "талантливого руководителя и наставника". Избранный вместо него Н.С.Хрущёв принял участие в работе Фрунзенской районной партийной конференции, где познакомился с Е.А.Фурцевой. У них возникла взаимная симпатия. В 1950 г. Хрущёв выдвинул её вторым секретарём МГК ВКП(б). Сферой её деятельности стали идеология, культура и наука, а также административные органы столицы. При ней началось строительство Театра им. Моссовета, Театра оперетты, реконструкция Театра им. Вл. Маяковского, появились новые кинотеатры. Когда возникло "ленинградское дело", провела чистку от ленинградцев крупнейших вузов Москвы. Из аспирантуры Московского государственного педагогического института была отчислена М.А.Литвинова, жена Н.А.Вознесенского. Спустя два дня были уволены директор пединститута, заведующий кафедрой советской литературы и даже заведующая канцелярией, которые принимали на учёбу жену "врага народа". Освобождён секретарь партбюро института, принимавший у неё партийные взносы, ему не дали защитить подготовленную диссертацию. Потом наступил черёд просто знакомых М.А.Литвиновой. Их набралось 11 человек: преподавателей, аспирантов.
Почувствовав власть, Фурцева стала резкой, не терпящей возражений. Во время возникновения дела "врачей-убийц" организовала его пропагандистское обеспечение, давала поручения проводить митинги, собрания, публиковать гневные отклики трудящихся. 15.01.1953 г. докладывала Н.С.Хрущёву о требованиях трудовых коллективов: "...этих людоедов, потерявших всякий человеческий облик, бросить надо в расплавленный металл..." Согласно народной молве, с Н.С.Хрущёвым её связывали близкие отношения.
С 29.03.1954 г. первый секретарь МГК КПСС. При И.В.Сталине руководитель Московского обкома одновременно возглавлял и Московский горком партии. Н.С.Хрущёв подчинил столичную парторганизацию непосредственно ЦК КПСС. Е.А.Фурцева стала его человеком. Поддержала в записке в ЦК КПСС и Совет Министров СССР предложение академика А.Н.Бакулева и кардиохирурга Б.В.Петровского о строительстве крупных медицинских центров в Москве. Под её контролем началась разработка генерального плана строительства клиники на 2500 коек для 2-го Медицинского института и клинического городка для Академии медицинских наук СССР. Памятник Юрию Долгорукому, стадион в Лужниках, цирк на Проспекте Вернадского и ещё десять цирков по стране; строительство Музыкального детского театра Натальи Сац, хореографического училища Большого театра, картинной галереи на Крымском валу, библиотеки иностранной литературы, хранилища Библиотеки им.Ленина в Химках и т.д. Всё это было сделано, благодаря ей.
В 1956-60 гг. секретарь ЦК КПСС. Была высокой и стройной, очень привлекательной, постоянно следила за собой, каждый день делала гимнастику, играла в теннис, бегала. Одевалась с большим вкусом, в этом ей помогала художница Надя Ходасевич-Леже, вдова Фернана Леже. Она познакомилась с ней в 1961 г. и Леже ввела её в круг и французской интеллигенции, и французской компартии... Среди записей дочери Фурцевой тех дней есть такая: "Её впечатления нельзя ни с чем сравнить. Она влюбилась во Францию и смеялась, что просто не может отступить от русской традиции - поклоняться всему французскому. Надя подсказала ей, где одеваться. У мамы теперь появились вещи от Ланвена, да и духи "Арпеж" очень ей подходят". Некоторые модели делал ей Вячеслав Зайцев. Светлые медового цвета волосы закалывала в мягкий пучок. Полотняные костюмы подчёркивали синеву глаз. Вечером 07.11.1955 г., когда Президиум ЦК КПСС устроил первый большой приём в Кремле, пришла в бальном платье и вальсировала с К.Е.Ворошиловым, А.И.Микояном, М.Г.Первухиным. Только один Н.С.Хрущёв не дал увлечь себя на танцевальную площадку. Подруги детства вспоминали её "серебристый смех", партийные коллеги за глаза звали Мальвиной - за миловидность, ухоженность и "правильность".
Обожала черносмородиновый напиток, изготовлявшийся для неё в спеццехе Московского завода фруктовых вод. Подчинённые подготовили для неё кандидатскую диссертацию на тему партийного руководства министерствами. Уже была близка защита, но случилось непредвиденное: тема потеряла актуальность в связи с ликвидацией министерств, вместо которых были созданы совнархозы. На ХХ съезде КПСС (февраль 1956 г.) выступила в прениях первой. Манера выступления была нетрадиционной: оратор почти не заглядывала в написанный заранее текст. Создавалась полная иллюзия экспромта. В 1957 г. ввела в практику работы МГК проведение в Лужниках или в Колонном зале Дома Союзов многолюдных митингов трудящихся, посвящённых возвращению Н.С.Хрущёва из зарубежных поездок. Накануне открытия в Москве Всемирного фестиваля молодёжи и студентов (1957 г.) говорила на аппаратном совещании: "Есть слухи, что завезут инфекционные заболевания, начали проводить прививку. В то же время было четыре случая каких-то уколов совершено в магазинах, когда девушка стояла в очереди за продуктами, подходит человек, в руку делает укол. Пострадавшие находятся в больнице, состояние их хорошее. Это делается врагами, чтобы создать панику вместо торжества... Главное, что мы должны учитывать, это - мы недооцениваем советских людей, их патриотизм. Зимой приезжала делегация американцев, среди делегатов был один корреспондент-разведчик. Идут по Москве и видят, что пьяный идёт навстречу в спецовке, сейчас же корреспондент его сфотографировал, поинтересовался, кто он такой, обратился к нему на ломаном русском языке, "где работаете, сколько зарабатываете, вид не очень приличный, плохо, наверное, живёте". На это рабочий ответил: "Живу я очень хорошо, у меня жена, семья, все обеспечены, даже на водку деньги остаются, пойдёмте ко мне в гости, я вас угощу". Тогда американец смутился. Когда наши представители пошли к этому рабочему узнать, кто он и где живёт, оказалось, что он простой слесарь-ремонтник, живёт на 8 метрах в полуподвальном помещении с семьёй в пять человек. После этого мы дали ему квартиру. Человек в пьяном виде так мог отпарировать. Наши люди безусловно честные, более патриотичны, чем другие нации".
Во время июньского (1957 г.) внутрипартийного кризиса в Президиуме ЦК КПСС выступила на стороне фактически смещённого Н.С.Хрущёва, способствовав тем самым его победе над сторонниками сталинской линии. По свидетельству Д.Т.Шепилова, на сторону Н.С.Хрущёва стала не сразу: "...Фурцева до этого ко мне бегала: что у нас делается, всё разваливается, всё гибнет. И когда приходила, то шептала: давайте отойдём! Подслушивают, закройте чем-нибудь телефон. А накануне заседания, за два дня, приходит бледная, возбуждённая Фурцева и, видимо, зная, что Хрущёв уже обо всём осведомлён, говорит: я пришла вас предупредить, что если будет обсуждаться этот вопрос и вы позволите себе сказать, о чём мы с вами говорили, мы вас сотрём в лагерную пыль". Вместе с маршалом Г.К.Жуковым Фурцева входила в комиссию по делам реабилитации военнопленных, вместе с ним же занималась проектом строительства мемориала у Поклонной горы.
В 1960 г. в составе высокой правительственной делегации вместе с Ворошиловым и Козловым Фурцева облетела всю Индию и Непал. Побывав на выставке Святослава Рериха, Екатерина Алексевна пригласила художника в СССР с первой выставкой.
В том же 1960 г. в телефонном разговоре с А.Б.Аристовым критически отозвалась о Н.С.Хрущёве, которому стало известно содержание их беседы. Разгневанный Н.С.Хрущёв на следующем Пленуме ЦК освободил её от должности секретаря ЦК КПСС. Входила в состав группы, которую возглавлял Н.Г.Игнатов, конкурировавший с Ф.Р.Козловым за первенство. Ф.Р.Козлов убедил Н.С.Хрущёва не включать членов группы Н.Г.Игнатова в состав Президиума ЦК КПСС. Как вспоминал А.И.Микоян, он поддержал это предложение, хотя ему было жаль Е.А.Фурцеву:"Но невозможно было её отделить: она была целиком и с ними".
С 1960 г. по 1974 г. министр культуры СССР. На XXII съезде КПСС (октябрь 1961 г.) М.Шолохов сказал о ней, что писатели давно мечтали о таком министре: "Всем взяла наша дорогая Екатерина Алексеевна: и дело своё отлично поставила, потому что знает и любит его, и внешностью обаятельна, и в обхождении с деятелями культуры то же самое обаятельна". Однако дальше изящно и остроумно дезавуировал основные положения её выступления и особенно призыв к молодым писателям поехать на стройки коммунизма. На этом съезде Фурцева не была избрана секретарём ЦК. Членом ЦК осталась. Вернувшись домой, вскрыла себе вены. Потеряла много крови, прибывшие врачи застали её в тяжёлом состоянии, но спасли. Не явилась на заключительное заседание съезда. На следующий день на заседании расширенного состава ЦК партии, членом которого Фурцева оставалась, он, криво посмеиваясь, объяснил членам партии, что у Екатерины Алексеевны - банальный климакс и не стоит на это обращать внимание. Фурцевой аккуратно эти слова передали. Она закусила губу и поняла: второй раз женские игры в компании, которая играет только в мужские, не проходят. И замкнулась в себе. Была представлена для вывода из состава ЦК КПСС в опросном порядке. В последний момент Н.С.Хрущёв передумал и не дал хода проекту подготовленного документа. 04.03.1962 г. была вызвана на заседание Президиума ЦК. По словам Н.А.Мухитдинова, тоже вызванного в Кремль, рыдала, стоя в конце длинного стола: "От Фурцевой требовали объяснений, почему не явилась на заключительное заседание съезда. От волнения и слёз она еле говорила, и ей предложили сесть. Вызвали и её мужа Н.П.Фирюбина, заместителя министра иностранных дел, избранного на этом съезде кандидатом в члены ЦК. Оказалось, он тоже не присутствовал на заключительном заседении съезда. Никита Сергеевич крепко ругал его. Напомнив прежние ошибки, он сказал: "Как партийный работник в прошлом, как муж, вы должны были проявить волю, ум - не только самому явиться на съезд, но и предотвратить позорные действия жены". Он извинялся, выражал раскаяние". В тот же день на Пленуме ЦК КПСС Н.С.Хрущёв проинформировал членов ЦК о состоявшемся разговоре с Е.А.Фурцевой: "Она пользовалась большим уважением, возглавляла столичную парторганизацию, входила в состав Президиума и Секретариата ЦК, в последнее время являлась министром культуры Союза. Но после организационного Пленума проявила безволие только из-за того, что не избрана членом Президиума, нанесла себе телесные подтверждения. На Президиуме её резко критиковали. Она признала свои ошибки, обещала сделать выводы". Н.С.Хрущёв предложил ограничиться этими мерами.
Фурцева организовывала встречи творческой интеллигенции с Президиумом ЦК КПСС. В последние годы жизни пристрастилась к спиртному. В семье начались нелады, часто ссорилась с мужем. Любила париться в бане, ходила туда с двумя подругами-инженерами. Сами готовили веники, в бане пили водку, пиво под вяленую рыбу. По словам певицы Л.Г.Зыкиной, на правительственных приёмах и банкетах она наливала Е.А.Фурцевой в рюмку воду вместо водки, чтобы она не спивалась. КПК при ЦК КПСС объявил ей выговор за использование служебного положения в корыстных целях: за символическую цену для личной дачи приобрела строительные материалы, выделенные на реконструкцию Большого театра. Дачу отобрали, 25 тыс. рублей, которые Е.А.Фурцева лично внесла на строительство, ей возвратили.

На 70-летие Н.С.Хрущёва (апрель 1964 г.) подарила ему одну из трёх существовавших полных коллекций всех марок, выпущенных в СССР, точную стоимость которой не могут назвать даже знатоки филателии. Коллекция осталась в его семье. Подарила знаменитую картину К.Малевича "Чёрный квадрат" американскому ценителю искусства Арманду Хаммеру. С Хаммером она дружила. Как-то она сказала: "У нас сорок два Рембрандта, и ни одного Гойи". И А.Хаммер привёз ей картину Гойи. Только Фурцевой Москва обязана тем, что целую неделю здесь была "Мона Лиза" Леонардо да Винчи. Екатерина Алексеевна договорилась с французским послом, чтобы великую картину задержали по пути из Японии в Париж. Добилась, чтобы военные сделали для неё уникальную капсулу. Риск был безумный, но "Мона Лиза" явила Москве свой загадочный лик. Международный конкурс Чайковского - её победа. А то, что Ван Клиберн получил первое место - особая. Потому что не полагалось иностранцу побеждать в Москве. Но Фурцева уже понимала: престиж конкурса создаётся компетентностью и независимостью оценок. Возобновление Международного Московского кинофестиваля, Международный конкурс артистов балета... При ней гастроли артистов - нащих за рубежом и зарубежных у нас - перестали быть редкостью, стали чем-то постоянным и едва ли не обыденным. И. А. Антонова, директор Музея изобразительных искусств им. А.С. Пушкина, много работавшая с Фурцевой, вспоминает: "У неё была страсть к масштабным проектам. Вывезти шедевры Эрмитажа, Третьяковки, Русского и Пушкинского музеев в Японию без страховки под личную ответственность - она умела рисковать..." Владимир Баскаков, заместитель министра культуры, вспоминал: "...Настроение у Фурцевой менялось быстро, стоило сменить круг общения. Общение, которое было её работой, было и её ежедневной радостью. Снимая "Войну и мир", потом получившую "Оскара", Сергей Бондарчук обошёл художественный совет студии, получив "добро" на выбранных им актеров у министра. И, напротив, Фурцева закрыла для Ролана Быкова роль Пушкина, собственное восприятие было для неё аргументом. Но она поддавалась убеждению, особенно, если разговор шёл наедине. К людям искусства относилась с пиететом, хотя и верила в возможность партийного руководства ими. У неё были свои пристрастия - Бондарчук, Ефремов, Рихтер и, конечно, Плисецкая".
У неё на даче в Переделкине собиралось интересное общество: близкая подруга Вера Марецкая - Екатерина Алексеевна умела дружить, подруги у нее сохранялись на долгие годы, - близкие друзья писатель Константин Симонов, актер Ростислав Плятт, режиссёр Юрий Завадский. Екатерина Алексеевна ездила в отпуск на Валдай. Там она жила не в санатории, а, прихватив палатку и лодку, устраивалась на природе, у озера, и часами удила рыбу, ухой из которой потом угощался весь санаторий.
Писатель М.Шолохов называл её отличным министром. Композитор М.Таривердиев был иного мнения: "Человек трогательной безграмотности в области культуры". По его словам, не отличала симфоническую поэму от оперы. Г.Вишневская вспоминает её как "запойную пьяницу", которая "ни черта не смыслит". Также лучшим министром её называла балерина Майя Плисецкая. На похоронах Фурцевой она сказала: "Будут другие, но такой - никогда!"
Немало Екатерина Алексеевна помогала советским деятелям культуры. Например, Святослава Рихтера не пускали на похороны матери в Германию (сложность была в том, что мать уехала с отступающими немцами). Фурцева добилась разрешения. Сыну скульптора Льва Кербеля добывала дефицитнейшее лекарство. Квартиры для Юрия Любимова она же добилась. Да и знаменитый Театр на Таганке был построен по её записке всесильному Суслову.
Дочь Фурцевой вспоминала, что в доме была крамольная книга А.Солженицына "Архипелаг ГУЛАГ", и Екатерина Алексеевна не запретила дочери прочесть её, понимая, разумеется, что книга попадёт в руки половины однокурсников Светланы. Что не мешало ей пенять Ростроповичу, зачем поселил у себя на даче автора книги. Тот только отшучивался: "Не всякий может похвастаться, что у него в дворниках лауреат Нобелевской премии!". Фурцева, конечно, понимала, что многого не знает. Говорят,что когда ей передавали чьё-то мнение, она первым делом интересовалась: а он специалист? Около неё, как пишут, всегда были седовласые старички - профессора и доценты,которым она доверяла, с которыми советовалась.
За границей Е.А.Фурцеву ценили выше, чем дома. Бельгийская королева подарила Екатерине Алексеевне свою фотографию с надписью "Екатерине от Елизаветы". Именно на приглашение Фурцевой откликнулся Марк Шагал - приехал наконец в СССР и передал Пушкинскому музею 75 своих литографий. Была подругой знаменитой певицы Марии Каллас. В неё был влюблён директор театра "Ла Скала" Антонио Гирингелли, что обернулось возможностью для наших певцов проходить стажировку на знаменитой сцене. Людмила Лонго, референт Гирингелли, написала Фурцевой письмо: " Уважаемая Екатерина Алексеевна! Доктор Гирингелли попросил меня быть посредником между ним и Вами. Он давно мечтал заказать Ваш портрет. Он собирал Ваши фотографии и поручал различным художникам написать по ним портрет. И всё ему не нравилось. Только теперь, как ему кажется, что-то получилось. Он хотел бы поднести этот портрет Вам по случаю приезда Скалы в Москву, в память о многолетнем сотрудничестве, о дружеских отношениях и о той любви и симпатии, которую он всегда испытывал к Вам. Но очень боится, как бы Вы на него не рассердились за смелость, и поэтому поручил мне попытаться выяснить Ваше отношение..."
Депутат Верховного Совета СССР 3-5, 7-8 созывов. В 1962 г. её не выдвинули кандидатом в депутаты Верховного Совета СССР. Должность министра всегда была "депутатская". В 1966 г. выдвинули снова. Награждена четырьмя орденами Ленина, двумя другими орденами, медалями.
Последние два года Фурцева была одна. В её доме почти никто не бывал, у Фирюбина был роман на стороне, и она об этом знала... Скончалась 24 октября 1974 г. от сердечной недостаточности. По неофициальной версии, приняла цианистый калий после возвращения с банкета в честь юбилея Малого театра. Дочь отрицает, что Е.А.Фурцева покончила самоубийством с помощью цианистого калия: "У меня есть официальное свидетельство врачей, где сказано, что смерть была вызвана сердечной недостаточностью". Никакой достоверной информацией об отравлении она не располагает. Похоронена на Новодевичьем кладбище в Москве.
Через неделю после смерти Е.А.Фурцевой её муж Н.П.Фирюбин, с которым она прожила вместе 20 лет, женился на другой женщине.

Первый муж - Пётр Иванович Битков - из донских казаков. Познакомился с Фурцевой в 1930 г. в Ленинградском институте гражданского воздушного флота. Поженились студентами. Официально не расписывались. До брака с Е.А.Фурцевой был женат, в Ленинграде у него росла дочка. После возвращения в 1942 г. жены и дочери из эвакуации навестил супругу и сказал, что он встретил другую женщину, которую полюбил. Находился на фронте до конца войны. Был красив, пользовался женским вниманием. Изредка навещал дочь. Когда она стала взрослой и у неё появилась своя дочь, приходил познакомиться с внучкой. После смерти Е.А.Фурцевой говорил, что всегда любил только её. Пережил её на несколько дней. Умер от инсульта.
Второй муж - Николай Павлович Фирюбин (04.04.1908-12.02.1983). Начинал каменотёсом. В 1954 г. Е.А.Фурцева вышла за него замуж. Оставил прежнюю жену с двумя детьми - Ритой и Николаем. В 1954-55 гг. Чрезвычайный и Полномочный Посол СССР в Чехословакии, в 1955-57 гг. - в Югославии, в 1957-83 гг. - заместитель Министра иностранных дел СССР. Был видным, интересным мужчиной, многие женщины им увлекались. Чернявый, бровастый, получил прозвище "парикмахер". Матери Е.А.Фурцевой он не нравился. По словам С.П.Фурцевой, дочери Е.А.Фурцевой, бабушка и её настраивала против него. Будучи секретарём Московского горкома партии, жил на Госдаче в Ильичёве, слыл капризным и избалованным. Легко увлекался женщинами, по отзывам близко знавших его людей, "никогда ничем не умел дорожить". Очень трудно старился, не совсем тактично любил повторять: "Плохо быть дедушкой, но ещё хуже быть мужем бабушки". По воспоминаниям 1-го заместителя министра культуры СССР В.Ф.Кухарского, был человеком мелким и завистливым: "Его глодало лидерство жены в семье, ощущение комплекса своей вторичности. Сидя с Екатериной Алексеевной в театре или на концерте, он постоянно зло бубнил нечто непотребное. И, чтобы смягчить отношения с коллегами, в которые Фирюбин любил вмешиваться, Фурцева, к сожалению, с ним соглашалась, а доставалось нам". После смерти своей второй жены оставаться в квартире, где она умерла, Фирюбин не мог. Вскоре переселился к старшему сыну на проспект Вернадского. Затем снова женился. Всё связанное с Е.А.Фурцевой отстранил от себя, несмотря на то, что прожил с ней 20 лет. Общих детей у них не было. Сын Николай от первого брака был переводчиком в Швейцарии, остался там насовсем, руководил собственной фирмой. Дочь Рита окончила МАИ, но полученная профессия её не увлекла, работала корреспондентом на радио. По словам С.П.Фурцевой, "была очень активной женщиной, постоянно искала себе пьедестал". Похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.
Дочь - Светлана Петровна Фурцева (1942-2005) - родилась в г.Куйбышеве в эвакуации. По её словам, все 11 лет совместной жизни с её отцом П.И.Битковым мать хотела родить, но не получалось. Перед самой войной, на тридцать втором году жизни, она забеременела. Отец с началом войны ушёл на фронт: "Мама осталась одна, время, сами понимаете, какое было, и она не решилась рожать. Написала бабушке, которая осталась в Вышнем Волочке и всегда имела в семье право решающего голоса. Она и сказала маме: "Ну как это так! Столько лет ждали. Что уж, одного ребёнка не воспитаем?" И приехала в Москву. Так с нами до конца своих дней и осталась." Через четыре месяца из эвакуации мать с бабушкой возвратились в Москву. Поскольку отец порвал с матерью,она записала Светлану на свою фамилию. Жили вместе с семьёй маминого брата: "Я его так и называла: папа Серёжа". Окончила музыкальную школу. В 12 лет впервые побывала с матерью за границей, в Англии. К 20 годам побывала во многих странах Европы и Азии. Поступила в Московский государственный институт международных отношений (МГИМО). На первом курсе, не достигнув 18 лет, вышла замуж за Олега Козлова, сына члена Президиума ЦК КПСС Ф.Р.Козлова. По её словам, понравилась матери Олега во время совместной поездки в Индию. Родила дочь, когда ей не было и 20 лет. Сама весила 46 кг, дочь - 5 кг. Жила с мужем у его родителей. Перевелась на факультет журналистики МГУ им. М.В.Ломоносова, на редакторское отделение. После его окончания мать устроила её в редакцию теленовостей Агентства печати "Новости" (АПН). Редакция работала в основном с зарубежными телекомпаниями. В АПН проработала 3 года. По настоянию матери поступила в аспирантуру МГУ, защитила кандидатскую диссертацию. Развелась с О.Ф.Козловым. Вышла замуж во второй раз за Игоря, сотрудника АПН, у которого до неё была семья и дочь. Работала в Институте истории искусств, в секторе массовой коммуникации. Провела там 14 лет. Два дня присутствовала на работе, остальные занималась наукой дома. После смерти второго мужа (в 1995 г.) перешла на должность заместителя директора ВНИИ повышения квалификации работников культуры по административным вопросам. Живёт на даче на Николиной Горе,которая, по словам Л.Я.Брежневой, племянницы Л.И.Брежнева, свела её мать в могилу: "Отец мой, помню, посетивший новую дачу министра культуры, только руками развёл: "Ну и хоромы Катька отстроила! Как бы они ей боком не вышли! Дочка у неё, как мои, ненасытная". И вышли. Этой дачей в конце концов заинтересовались органы ОБХСС и КГБ". Возглавляла Фонд развития русской культуры им. Е.А.Фурцевой. Умерла 9 октября 2005 г. в Москве.
Внучка Е.А.Фурцевой, дочь её дочери Светланы от брака с Олегом Козловым - Марина Олеговна Фурцева (р.1963). Мать отца, А.К.Козлова, не пожелала, чтобы внучку назвали Екатериной, как того хотела Е.А.Фурцева. "Если бы родился мальчик, ты ведь не назвала бы его Фролом?" - сказала она невестке, имея в виду своего мужа. Е.А.Фурцева настояла, чтобы у Марины была её фамилия: "Она ей поможет". Марина с пяти лет училась в хореографическом училище Большого театра, хотя туда принимали с семи лет. У неё нашли столько многообещающих способностей, что специально под неё создали ещё один класс. Училась на "отлично", ездила с училищем за границу. Директор училища Софья Головкина опекала девочку, жила с ней в одном номере. Стоило бабушке утратить высокий пост, как Марину сразу же перевели с классического отделения на народное, а затем и вовсе отчислили из училища.. По официальной версии, из-за десяти лет постоянных диет и голодовок у неё открылась язва желудка. Поступила в ГИТИС на театроведческий факультет. После его окончания работала в литературной части Большого театра. В 18 лет вышла замуж за 28-летнего юриста. Через год брак распался. Вторично вышла замуж за стоматолога И.Владковского. В 1991 г. он был задержан на таможне за незаконную попытку вывезти за границу произведения искусства. В 1988 г. Марина родила дочь Катю и ушла из литчасти Большого театра. В 1992 г. развелась со вторым мужем. В 1995 г. снова вышла замуж и уехала из России. Сначала жила в Германии, потом переехала в Испанию, в Малагу. В Испании, в школе, где училась дочь Катя, преподавала балет.
3 декабря 2004 г. на доме №9 по Тверской улице в Москве, где жила Е.А.Фурцева, была открыта мемориальная доска.

Использованные материалы:
Зенькович Н.А. Самые закрытые люди. М., 2004.
Зенькович Н.А. Самые секретные родственники. М., 2005.
Мухитдинов Н.А. Река времени. М., 1995.
Шепилов Д.Т. Непримкнувший. М., 2001.
"АиФ Суперзвёзды", 2001, №17.
"Вокруг света", 2002, №12.
"Культ личностей", сентябрь/октябрь 1999 г.
"Комсомольская правда", 1 ноября 1996 г.
"Прямые инвестиции", 2003, №12.
"Совершенно секретно", 1995, №10.
"Совершенно секретно", 1998, №1.

О том, что мама пыталась покончить с собой, вскрыв вены, Светлана узнала самой последней. Екатерина Алексеевна увиделась с дочерью в больнице, когда угроза ее жизни миновала и она уже вполне владела собой.

Самое страшное, доченька, в жизни - предательство, - сказала тихо и грустно Фурцева.

МИНИСТР культуры Екатерина Фурцева уже битый час стояла под окнами родильного дома на улице Веснина. Ноябрьский ветер налетал порывами, норовя хлестнуть мокрым снегом по глазам, она совсем продрогла в своем тонком французском пальто. Время близилось к полуночи. Наконец вышла санитарка и сказала, что еще не скоро. Екатерина Алексеевна развернулась, села в машину и поехала домой.

Екатерина Фурцева, Симона Синьоре, Григорий Чухрай" >

Петр и Екатерина

УТРОМ Светлана, превозмогая слабость, поднялась с койки и добрела до окна. С высоты третьего этажа она увидала знакомую меховую шапочку, черное пальто с маленьким меховым воротником. «Мама, мамочка дорогая, - она здесь, рядом». Светлана почувствовала прилив необычайной нежности к матери. Теперь и она, Светлана, стала мамой, теперь их трое, и между ними завязался новый крепкий узелок.

/state/statesmen/mikoyan/" title="Анастас Микоян">Анастас Микоян , Леонид Брежнев, Климент Ворошилов" >

В кремлевском роддоме порядки были еще более драконовские, чем в обыкновенном, поэтому Екатерина Алексеевна не смогла увидеть ни дочери, ни внучки, а только убедилась, что роды прошли благополучно.

Свекровь Александра Константиновна ни в какую не захотела, чтобы внучку назвали Екатериной, и когда Светлана с новорожденной появилась дома, имя уже было готово: Марина.

>

Если бы родился мальчик, ты ведь не назвала бы его Фролом? - сказала свекровь Светлане, имея в виду своего мужа, члена Политбюро Фрола Романовича Козлова.

Светлана и ее муж Олег жили с его родителями. Роды притормозили учебу в университете, у Светланы появились «хвосты» по некоторым дисциплинам, и она не торопилась от них избавиться. Но однажды утром раздался телефонный звонок и веселый, но вместе с тем требовательный голос матери отрезвил ее:

Ты думаешь, если уехала от меня и живешь теперь за высоким забором, так я тебя не достану? Ну-ка, немедленно сдай все «хвосты»!

Светлане всегда было удивительно, как мама, при такой занятости и ответственности на службе, умудрялась быть в курсе ее жизни и вовремя поддержать, посоветовать, помочь. Еще когда Света была маленькой, вдруг появлялись в доме редкие по тем временам мандарины или прелестная французская шубка - в то время как мамы и в Москве-то не было, она была за границей. Ее незримое ласковое присутствие Света чувствовала всегда.

Фурцева бывала в гостях у Козловых не часто. Приехав поздравить Светлану с рождением дочери, Екатерина Алексеевна, глядя с нежностью на спящую в одеяльце Маринку, сказала: «Пусть у нее будет моя фамилия, она ей поможет…» Фурцева знала, что говорила.

Светлана была грудной, когда с фронта - это было в 1942-м - в отпуск приехал Петр Битков и огорошил жену новостью: он от нее уходит, на фронте «полюбил другую». И одиннадцатилетний брак, построенный на взаимности, доверии, общих интересах, рухнул в одночасье. Петр и Екатерина познакомились на Высших летных курсах в Ленинграде, куда Фурцева была направлена учиться по линии комсомола. В тридцатые годы молодежь бредила самолетами и летать было очень престижно. Екатерина и Петр вскоре поженились. Но их взаимную любовь омрачало лишь одно: время шло, а детей не было. Екатерина Алексеевна не стала упрекать мужа в том, что он разбил ее жизнь, хотя по сути так оно и было, оставила ему комнату на Красносельской и, запеленав четырехмесячную Светлану, ушла с чемоданом куда глаза глядят, надеясь, что судьба ей еще улыбнется. Екатерине было тридцать два и надо было начинать жизнь сначала. В то время у нее произошли перемены не только в личной жизни. Оставив науку - она окончила институт и аспирантуру факультета тонкой химической технологии, - Фурцева пошла на партийную работу, став вторым секретарем Фрунзенского райкома партии.

Борщ у Хрущевых

… СВЕТЛАНУ умыли, причесали, водрузив на голову огромный розовый бант, и нарядили в новое розовое платье. Все это означало, что они с мамой едут в гости. Екатерина Алексеевна объяснила семилетней дочери, как та должна вести себя за столом. Они ехали на обед к Хрущевым. Светлане на всю жизнь запомнился необыкновенно вкусный украинский борщ с пампушками, которым их потчевал за столом гостеприимный Никита Сергеевич.

После смерти Сталина, когда Хрущев возглавил страну, Екатерина Фурцева сыграла очень важную роль в его судьбе. В 1957 году группа соратников по партии, руководимая троицей Каганович - Маленков - Молотов, организовала заговор с целью сместить Хрущева с поста Первого секретаря ЦК КПСС. Екатерина Фурцева - тогда первый секретарь Московского горкома и кандидат в члены Политбюро ЦК КПСС - искренне верила в Хрущева как в прогрессивного руководителя партии и страны и спасла его. Она очень оперативно, в течение двух часов собрала в Кремле всех, кто мог поддержать Хрущева, и заговор провалился. Фурцева после этого стала членом Политбюро. В 1960 году Екатерина Алексеевна выдала дочь замуж за сына члена Политбюро Козлова, и вся партийная элита гуляла на этой свадьбе.

Первый раз Козловы увидели Светлану весной того же года, когда правительственная делегация прибыла в Индию. Фурцева взяла дочь с собой. Она делала так всегда, когда позволяли обстоятельства, - хотела показать ей мир. Александре Константиновне Козловой очень понравилась беленькая, изящная, хорошо воспитанная Светлана, и у нее в уме зародился план познакомить с ней своего сына Олега.

По возвращении в Москву молодые люди познакомились, и Светлана вмиг была очарована высоким темноволосым юношей. Олег красиво ухаживал, дарил букеты. Стоял теплый апрель, они гуляли допоздна, долго прощаясь у подъезда на улице Грановского, где тогда Екатерина Фурцева жила со своим вторым мужем-дипломатом. Прощались до тех пор, пока бабушка с балкона не окликала Светлану домой. Олег сделал предложение через две недели. Фурцева восприняла новость, как и положено маме: «Подумай, дочка. Как же твои планы на будущее?»

Но у меня, - вспоминает Светлана, - на тот момент, кажется, напрочь отсутствовала способность думать.

Свадьбу играли на государственной даче. На Светлане было маленькое, в талию, платье пастельных тонов из красивейшей, украшенной мелкими-мелкими камешками, индийской ткани. Среди гостей присутствовали Леонид Ильич Брежнев с супругой и дочерью Галей, Анастас Микоян с невесткой Элей, Хрущев с супругой, дочерью Радой и зятем Алексеем Аджубеем, известным журналистом. Никита Сергеевич преподнес в подарок Светлане флакон французских духов и куклу-барышню в роскошном длинном белом платье.

Домострой

КАК ТОЛЬКО Петр ушел из семьи, к Фурцевой приехала ее мать - бабушка Матрена - и стала воспитывать внучку. Екатерина Алексеевна дала Светлане блестящее по тем временам образование: музыка, английский. На улице Грановского Светлана с бабушкой бывали редко, чаще жили на казенной даче - присутствие отчима вносило некоторый диссонанс в их женский спаянный коллектив. Николай Павлович Фирюбин считал, что Екатерина «уж чересчур» любит дочь, к тому же его раздражала теща, которая так и не смогла полюбить нового зятя. Его жена была министром культуры, членом Политбюро, но дома муж старался быть главным. «Катя, соль», - выразительно показывал он глазами на солонку, стоявшую поодаль от него на столе. И все же Светлана любила квартиру на Грановского, гостиную, обитую штофом, камин - мама умела навести уют. Самыми счастливыми были дни, когда мама брала ее с собой в отпуск. Тогда она всецело принадлежала Светлане. Они, бывало, даже спали в одной постели, потому что так много нужно было сказать друг другу, что дня не хватало и не хотелось разлучаться даже на несколько часов сна.

Бывало, пока спускались к морю - Фурцева отдыхала в санатории ЦК КПСС в Сочи, - отсчитывая сто пятьдесят ступенек, Светлана успевала задать все вопросы и получить ответы. А внизу уже ждали знакомые и друзья. Светлана лежала на пляже и сквозь щелки сомкнутых век наблюдала за мамой, которая была увлечена беседой с подругой актрисой Любовью Орловой. Говорили о своем, о женском, о том, что для фигуры полезно плавать по три часа в день и ежедневно играть в теннис, а уж если будет необходимо, можно пойти и на радикальные меры - сделать пластику лица. Светлана смотрела исподтишка на обеих, таких длинноногих, загорелых, стройных, и размышляла с высоты своих пятнадцати лет: «Ну, если в таком возрасте можно выглядеть так, как мама или Любовь Петровна, то у меня еще вся жизнь впереди».

Никогда Светлана не видела маминых слез. Только в дни заговора чувствовалось дома сильное, тревожное напряжение. Фурцева отгораживала дочь от всего, и Светлана видела только парадную сторону ее жизни. Совместные поездки в Югославию, Индию, Японию, Англию, Францию выглядели как сказка: мама, красивая, элегантная, рядом с первыми лицами государств, в окружении знаменитостей.

Предательство

БУКВАЛЬНО через год после того, как Хрущев гулял на свадьбе Светланы, он предал Фурцеву. Екатерина Алексеевна о том, что ее вывели из состава Политбюро, узнала, когда зачитали новый список его членов на очередном XXII съезде КПСС. Ее имени там не оказалось. Пожалуй, только в этот момент она в полной мере осознала, как она тогда, в 1957-м, рисковала собой, Светланкой. Ведь она выступила одна против заговорщиков, за ее спиной не было никого: ни друзей, ни сильного покровителя. О том, что мама пыталась покончить с собой, вскрыв вены, Светлана узнала самой последней. Екатерина Алексеевна увиделась с дочерью в больнице, когда угроза ее жизни миновала и она уже вполне владела собой.

Самое страшное, доченька, в жизни - предательство, - сказала тихо и грустно Фурцева.

Пока Екатерина Алексеевна находилась в больнице, семью ее выставили с госдачи, отобрали автомобиль и лишили привилегий. Фурцевой «доверили» лишь пост министра культуры. Это было понижением после той власти, которой она обладала, будучи членом Политбюро. Фрол Романович Козлов в тот период перенес инсульт и был частично парализован. Глядя на годовалую внучку, ползающую по ковру, он молодел душой, и силы снова возвращались к нему. Однажды он сказал домашним:

Брежнев позвонил, наверное, произошли перемены. Раньше звонил и спрашивал разрешения приехать, а сейчас просто заявил, что едет.

Предположение оказалось верным, вскоре «попросили» из Политбюро и Фрола Романовича. Впереди была та же процедура лишения дачи, автомобиля и привилегий, что и у Фурцевой. Козлова вскоре после этого разбил второй инсульт, долго он не прожил…

Рядом с кинодивами

СМЕСТИЛИ и Хрущева. А Фурцева на посту министра культуры осталась такой же самостоятельной, влиятельной и независимой, как и на высоких партийных должностях. Екатерина Алексеевна быстро оправилась от потрясения, и, глядя на нее, никто бы не смог подумать, сколько ей пришлось всего вынести. Она сделала себя сама: одевалась в Париже, занималась теннисом, а в 1965 году решилась на пластическую операцию. Прооперировалась в Москве и тут же улетела в отпуск в Сочи. Вернулась загорелая, помолодевшая, и никто ничего даже не заподозрил. Вращаясь среди звезд мирового кино, постоянно находясь на виду, бывая на приемах у королей и королев, Фурцева вела себя очень естественно. Она смело фотографировалась с кинодивами, не боясь, что будет выглядеть хуже, чем они.

Культурная жизнь страны под руководством Фурцевой преобразилась. Екатерина Алексеевна очень любила кино и, познакомившись в Париже с французским искусством, влюбилась и в город, и в его обитателей. В Москве начались недели французского и итальянского кино. Изголодавшаяся по премьерам публика ломилась в кинотеатры. Стало хорошим тоном разбираться в искусстве западного кино. Приехал на гастроли знаменитый миланский оперный театр Ла Скала. Открылись в Москве выставки французских импрессионистов. По инициативе Фурцевой в эти годы были построены новое здание балетного училища, новый МХАТ, Цирк на проспекте Вернадского, Детский музыкальный театр под управлением Наталии Сац. Пожалуй, этот период был самым счастливым в ее жизни.

Она по-прежнему возила дочь с собой. Светлана запросто в свободную минутку забегала к маме в министерство. У нее на даче в Переделкине собиралось интересное общество: близкая подруга Вера Марецкая - Екатерина Алексеевна умела дружить, подруги у нее сохранялись на долгие годы, - близкие друзья писатель Константин Симонов , актер Ростислав Плятт , режиссер Юрий Завадский . Екатерина Алексеевна ездила в отпуск на Валдай. Там она жила не в санатории, а, прихватив палатку и лодку, устраивалась на природе, у озера, и часами удила рыбу, ухой из которой потом угощался весь санаторий.

Через пять лет замужества Светлана вдруг встретила настоящую любовь. Игорь так же, как и она, работал в АПН, занимался переводами с английского, писал стихи. Между ними возникло взаимное чувство, но у Игоря тоже была семья, и три года влюбленные мучали друг друга, не решаясь на последний шаг.

Ты посмотри на себя, - говорила Екатерина Алексеевна дочери, - ведь ты уже вся растворилась в нем, тебя уже нет.

Она, конечно, понимала дочь, ведь сама вышла замуж за Светланиного отца по большой любви. Но в то же время чисто по-женски пыталась предостеречь: «Светлана, я десять лет была одна, я знаю, что такое одиночество, когда все праздники, все выходные одна». А когда Светлана все-таки ушла от мужа, Екатерина Алексеевна сказала: «Ни о каких алиментах даже речи быть не может. Разве мы не в состоянии вырастить одного ребенка?» Выйдя за Игоря, Светлана несколько отдалилась от матери - теперь она вся принадлежала любимому. Екатерину Алексеевну это огорчало, она грустила, ведь ее второй брак не был очень счастливым. Особенно одинокой она чувствовала себя, когда умерла бабушка Матрена.

В тот последний день она поздно вечером заехала к дочери. У Светланы и Игоря были гости. Екатерина Алексеевна посидела немного и собралась домой. Позже Светлана позвонила ей - чувствуя неловкость за то, что из-за гостей мало уделила внимания маме, спросила, все ли хорошо. Ей показалось, что у мамы какой-то странный голос, но та заверила ее, что «все хорошо» и что она ложится спать. «До завтра», - как обычно сказала она.

За полночь гости разошлись. Светлана помыла посуду и только направилась в ванную, как зазвонил телефон. Звонил отчим.

Мамы больше нет, - оглушил он Светлану известием.

Светлане на руки выдали свидетельство о смерти, в котором было написано, что смерть наступила в результате острой сердечной недостаточности. До сих пор Светлана не знает точно, так ли это на самом деле…

На похоронах Петр Битков очень убивался. Он сказал Светлане, что всю жизнь любил «только одну Катю». Вскоре после смерти Фурцевой его тоже не стало. А Николай Фирюбин женился через месяц после похорон.

Олег ТАБАКОВ: «Она была прежде всего женщиной»

ПО ТЕМ временам женщина в верховных органах власти была нереальным явлением. В этом феномен Екатерины Алексеевны. А для меня она была, прежде всего, удивительно красивой и мудрой женщиной.

Екатерина Алексеевна неоднократно прикрывала спину Олега Ефремова. Он, будучи грешен как все мы, иногда позволял себе отклонения от норм в употреблении алкоголя. Часто бывал просто на грани фола. Знаю, как дважды она отводила от него беду. А в 1970 г. его назначили главным режиссером Московского Художественного театра. При поддержке Фурцевой. Кто-то должен был за него поручиться, а это весьма не просто. Борьба между городским комитетом партии и Министерством культуры была очень жесткой. Одна деятельница Московского горкома даже предлагала мне сдать Олега, предъявив доказательства его «болезни». Я позвонил Екатерине Алексеевне, рассказал об этом, она спросила меня: «Ты послал ее?» Я говорю: «Да!» - «Вот так и надо!» И должен сказать, она успела увидеть правильность своего решения - первые десятилетия деятельности Олега были чрезвычайно активными, интересными, разнообразными. Он привлек по тем временам едва ли не самую лучшую труппу в Советском Союзе: Смоктуновский, Евстигнеев. И самая интересная, гонимая и преследуемая режиссура: Лев Додин , Кама Гинкас . Решиться на это надо было! Если бы у Олега не было поддержки Екатерины Алексеевны, вряд ли бы у МХАТа была такая история. Повторяю, делала все это - ЖЕНЩИНА!

Мне еще не было 35, когда меня назначили директором театра «Современник». Как? Не без ее ведения, конечно. Очень Фурцева симпатизировала и Галке Волчек. Она, еврейка, беспартийная, женщина, все-таки была утверждена на должность главного режиссера «Современника». Опять-таки не без помощи Екатерины Алексеевны. Если человек вызывал у нее доверие, его национальность, партийность не были важны. Екатерина Алексеевна довольно круто умела брать руль на себя. При этом она была веселым, лукавым человеком, но не хитрым. Знала, что красивая. Это сказывалось в том, как она одевалась: носила нейлоновые кофточки с черненьким башмачным шнурком - вроде бы строже не бывает, а все равно она была очень женственна. А уж это либо есть, либо нет - вне зависимости от должности.

Игорь КВАША: «Мы называли ее мама «мама»»

НАШ театр «Современник» хотели закрыть. Никто не смел высказаться против. Скоро вернулась из поездки Мама (Екатерина Фурцева) и вызвала меня, Галю Волчек, Нину Дорошину и Олега Ефремова. Человек она была очень резкий, но с самого начала нас удивила: «А, это вы Ефремов? Как же, как же, я вас знаю. Мы с вами встречались на пленумах райкома». Она была первым секретарем Фрунзенского райкома, а Олег - секретарем комсомольской организации Детского театра в этом же районе.

Разговор был жесткий: надо закрывать театр, вы делаете черт знает что. А мы сидим с равнодушными рожами - все равно же закроют - отвечаем только «да» или «нет» и чуть ли не орем на нее. Молодые были, да и терять нам нечего. А Фурцева совершенно спокойна, хотя с ней, наверное, никто еще так не разговаривал. И вдруг она меняет тон разговора: «Вот вы сделали спектакль «Взломщики тишины» о старых большевиках. А вы знаете, сколько их осталось? - и у нее слезы на глазах наворачиваются. - Их всего четыре с половиной тысячи. Ребята, а как вы их порочите?» И утирает слезы, настоящие!

Она, наверное, думала, что наорет на нас, мы ее испугаемся, а потом даст нам здание. А тут разговор пошел совершенно другой - ласковый, со слезами, с каким-то проникновением: «Мы вам даем здание на площади Маяковского, но мы вас просим все-таки учесть наши порядки, учесть, какая сложная обстановка в стране». И нас не закрыли!