Геополитические теории начала 20 века. Теории геополитики
Глава 24 Теории геополитики
24.1. Зарождение геополитических идей
Геополитические идеи прошли длительное историческое развитие и апробацию практикой. Геополитические идеи высказывали еще философы и историки Древнего мира. Геополитическое мышление просматривается в учениях Средневековья и Нового времени. Геополитическую точку зрения излагали в своих трудах деятели Просвещения. Она проходит красной нитью в теориях индустриальной эпохи и продолжается в постиндустриализме. На выводы геополитической науки опирались в свое время такие движения, как либерализм, консерватизм, социал‑демократия, коммунизм, фашизм, экологизм.
В развитии геополитики как научной субдисциплины можно выделить три этапа: 1 ) предысторию геополитики ; 2) классическую геополитику) 3 ) современную геополитику .
На первом этапе, длившемся с незапамятных времен вплоть до конца XIX в., еще не существовало отдельной геополитической отрасли знания, понятия геополитического; геополитические идеи были составной частью философских учений, исторических исследований и практических рекомендаций правителям. Предшественники геополитики (назовем их так) высказывали лишь отдельные идеи о политической структуре известного им мира, выделяли из нее отдельные пространства влияния тех или иных могучих держав, определяли их границы, строили догадки о причинах объединений государств в союзы, столкновений за раздел и передел ойкумены. Можно назвать три такие идеи. Первая – описанный в «Истории» Геродота факт заключения союзного договора древнегреческих полисов против державы Ксеркса и вообще извечное противостояние эллинов и варваров . Вторая – выведенная Фукидидом причина войны между Афинами и Спартой, которая заключалась в стремлении к гегемонии в зоне своих интересов, а также в постоянных столкновениях могущественных сухопутных и морских держав . И, наконец, третья идея – сформулированные в Артхашастре правила завоевания, заселения, устройства новых территорий и оборудования границ . При этом вместе с гениальными предположениями и догадками высказывались и совершенно нереалистические, порой фантастические идеи. Тот же Геродот, например, основной причиной войн между эллинами и варварами считал «умыкание жен».
Учитывая, что две идеи, а именно: стремление к гегемонии и стремление к завоеванию новых территорий можно свести к одной, то предыстория геополитики, как Колосс Родосский стояла на двух ногах, базировалась на двух основных идеях:
Стремление держав к гегемонии, завоеванию, расширению своих границ, освоению новых пространств;
Извечное противостояние держав Суши и Моря, цивилизованных и варварских народов.
24.2. Теории и школы классической геополитики
Этап классической геополитики длился с конца XIX до середины XX в. Именно в этот период было дано определение геополитики как отдельной отрасли знания, появилось представление об области ее исследований, были предложены основные категории, а из отдельных идей и предположений предыдущей эпохи формировались основные геополитические концепции, теории и национальные школы геополитики. В духе того времени классики геополитики даже формулировали геополитические законы.
Каждая наука, развиваясь, переживает период апогея, наивысшего расцвета, своеобразного философского акмэ. Труды ученых, выведших свою науку на недостижимую до этого высоту, становятся классическими, т. е. теми образцами, которые находят множество последователей и которым подражают; на этих образцах учатся новые поколения. Именно в этот период происходит признание как ученых, так и всей науки не только узким кругом специалистов, но и всей политической элитой и широкими слоями читающей публики. Легитимизация геополитики как науки и основы практической политики началась в классический период, исходной точкой которого, по мнению многих политологов, стали работы Ф. Ратцеля (1880‑1910‑е гг.). В таких фундаментальных трудах, как «Антропогеография» («Народоведение»), «Земля и жизнь», он завершил усилия предшественников по созданию теории государства как живого организма и границ как живых органов государства, теории пространственного роста государств, концепций связи народонаселения с землей и почвой, концепции экспансии развитых, передовых культур, зависимости мощи государств от плотности населения и размеров их территории. А работой «Политическая география» (1898) он положил начало новой научной дисциплине, которая получила название «геополитика». Таким образом, Ратцель был одновременно последним из предшественников геополитики и первым геополитиком‑классиком.
В начале XIX в. геополитическая наука развивалась высокими темпами и быстро распространялась, в первую очередь, на европейском и американском континентах. Геополитические идеи были особенно привлекательны для великих держав – крупных стран, занимавших огромные пространства (Россия, США), для сравнительно небольших, но мощных в военном и экономическом смысле метрополий, создавших гигантские колониальные империи (Великобритания, Франция), или для стран, претендовавших на статус великих держав (Япония после победы в Русско‑японской войне), или в государствах, считавших себя ущемленными унизительными условиями мира (Германия после Первой мировой войны), или в державах, почувствовавших свою силу, но не успевших к колониальному разделу мира (Германия после объединения и франко‑прусской войны, Италия после Рисорджименто и франко‑австрийской войны). Одной из главных причин всплеска популярности геополитики в той или иной стране обычно становилась победа в войне, которая всегда сплачивает нацию, возрождает национальную культуру, способствует духовной и территориальной экспансии в соседние страны, на другие континенты. Но и поражение в войне тоже может стать катализатором создания и распространения геополитических теорий. Этот процесс наблюдался, например, после поражения Германии в Первой и Второй мировых войнах, после поражения России в Русско‑японской войне, после распада СССР и потери Россией огромных территорий, заселенных русскими.
Следующей причиной усиления влияния геополитики следует назвать появление агрессивных идеологий. Такие идеологии, как английский, французский, испанский, португальский, бельгийский, голландский колониализм, американский экспансионизм, советский коммунизм, итальянский фашизм, немецкий нацизм, японский милитаризм, прямо призывали к захвату и освоению обширных пространств, расширению своих границ за счет территорий соседних стран, распространению своего влияния на всех континентах Земли. Важно отметить, что геополитические представления классического периода всегда были связаны с освоением человеком реальных, физических пространств суши, моря и неба, всегда опирались на военную мощь государства, что не могло не вести к захватам и аннексии территорий, разделам и переделам мира с помощью оружия и грубой силы.
Характерной чертой классического периода геополитики (который, уточним, продолжался с 1880‑х гг. XIX в. по 1950‑е гг.) была не только консолидация разных ученых в едином русле геополитической мысли, но и формирование отдельных ее течений – национальных школ.
Германская школа. Первой сформировалась германская школа геополитики. Она зарождалась в недрах географической и правовой науки. Именно заинтересованные политикой географы и правоведы, развивавшие учение о государстве, заложили основы новой науки. У ее истоков стояли Карл Риттер, Фридрих Ратцель, Рудольф Челлен.
Расцвет германской геополитики приходится на 1920‑1940‑е гг., когда такие геополитики, как Карл Хаусхофер, Карл Шмитт, Эрих Обет, Курт Вовинкель, Адольф Грабовски, писали свои труды, создавали геополитические институты, вообще активно влияли на социально‑политический процесс в Германии. Германская геополитика сразу начала развиваться в двух направлениях. Истоком первого – националистического (к которому принадлежали указанные выше геополитики) была национальная неудовлетворенность немцев, заключавшаяся в отлучении их от процесса создания колониальных империй, в поражении их в Первой мировой войне.
Второе направление германской геополитики – интернационалистское, левое, социал‑демократическое – нашло свое воплощение в работах Георга Графа, Карла Виттфогеля, других сторонников реформаторского марксизма. Оно ставило своей задачей дополнить исторический материализм географическим детерминизмом, «привязать» экономические и политические отношения между людьми и государствами к природе, земле и почве. Таким образом, в период своего зарождения на немецкой почве геополитика генерировала, в первую очередь, радикальные (правые и левые) политические теории. Эти теории по‑разному оценивали возможности и насущные задачи Германии.
Теории «Срединной Европы» (Mitteleuropa) Йозефа Парча и Фридриха Науманна на первое место ставили расширение германских границ, включение в состав «фатерлянда» всех этнических немцев с их территориями, образование мощной и геополитически живучей метрополии, которая «естественным образом» распространила бы свое влияние на Турцию и Ближний Восток. В теориях «мировой политики» (Weltpolitik) Рудольфа Челлена и Эриха Обета геополитические построения начинались с требования передела колониальных владений, предоставления «независимости» колониям малых (Бельгия, Голландия, Португалия) и отставших в своем развитии (Испания) держав, что послужило бы на пользу более мощной и развитой Германии. Эти теории, в свою очередь, подразделялись на «морские», утверждавшие приоритет флота в геополитическом развитии государств (Альфред фон Тирпиц), и сухопутные, настаивающие на освоении германским государством в первую очередь соседней и близлежащей суши (Р. Челлен, Ф. Науманн).
Важной отличительной чертой немецкой геополитики был повышенный интерес к ней со стороны государства и общества. Причинами этого, очевидно, стало поражение в Первой мировой войне, потеря всех колоний, необходимость выплаты огромных репараций и жестокий финансово‑экономический кризис, охвативший страну. Повышенная восприимчивость немцев к геополитике способствовала быстрому укоренению в сознании нации теории «Срединной Европы», концепции «больших пространств» (Фридрих Лист), «континентального блока “Берлин – Москва – Токио”» (К. Хаусхофер) и др. Главной идеей всех теорий было противостояние континентальных, сухопутных держав (и в первую очередь Германии), «обиженной» судьбой, державам морским, торговым, богатым, владеющим десятками миллионов квадратных километров заморских территорий.
Это, в свою очередь, способствовало успешной и быстрой институциализации геополитики. Уже в 1919 г. К. Хаусхофер в курсе географии, который он читает в Мюнхенском университете, излагает свои геополитические идеи. В 1924 г. в берлинской Высшей политической школе А. Грабовски организует геополитический семинар. В том же году Хаусхофер совместно с Э. Обетом, О. Маулем и Г. Лаутензахом начинает издание первого геополитического журнала. После прихода нацистов к власти (1933) он создает в Мюнхене Институт геополитики, а в 1938 г. в Штутгарте – Национальный союз для «геополитического воспитания» немцев, проживающих за границей. Геополитика вводится как обязательный предмет во все университеты Германии.
Национальные геополитические школы, поддерживающие экспансионистскую политику, формировались в то время в Японии и Италии.
Еще до начала Первой мировой войны человечество, как это предсказывал Ратцель, начало активное освоение воздушной среды (аэросферы) с помощью аппаратов легче воздуха – дирижаблей, аэростатов и др., и аппаратов тяжелее воздуха – самолетов и вертолетов. Геополитики 1920‑1940‑х гг. осмысливали последствия этого освоения, а так как дело шло к всеобщей войне, осмысление это осуществлялось по большей части в геостратегическом и военно‑стратегическом ключе. Характерной фигурой той геополитики, осуществившей прорыв в познании нового вида человеческой деятельности, в понимании значения этой деятельности для расширения влияния ведущих держав и завоевания ими жизненного пространства, был представитель итальянской школы геополитики, генерал ВВС Джулио Дуэ. В своей работе «Господство в воздухе» (1921) он сделал вывод о том, что авиация, в отличие от изобретенного ранее пулемета, является не оборонительным, а наступательным видом вооружения и ведет к созданию не оборонительных, а наступательных военных доктрин. Именно из факта развития авиации вытекает у Дуэ его стратегия господства в воздухе, которая заключается в едином планировании, едином развитии военной и гражданской авиации, авиационной и связанных с ней других видов индустрии. Именно авиация, по теории Дуэ, должна была решать ход и исход будущих войн .
Геополитические школы других ведущих государств – Великобритании и Франции, сумевших построить и удержать свои колониальные империи, не высказывали столь агрессивных намерений, выступали за сохранение статус‑кво.
Основателем геополитической науки во Франции стал Поль Видаль де ла Блаш, создавший теорию «поссибилизма», согласно которой географический фактор воздействует на политику государства не непосредственно, а через людей, через человеческий фактор. При этом люди, обладая свободой воли, могут так или иначе передавать влияние географии, и эта «передача» имеет не обязательно‑жесткий, а вероятностный характер. Вероятность, возможность (фр. possibele) влияния географии на политику, определяемую активностью людей, и дала название данной теории.
Более подробно мы остановимся на геополитических взглядах только двух выдающихся геополитиков классического периода, представляющих германскую и британскую научные школы, – Ратцеля и Маккиндера.
Геополитика, или политическая география, у Ратцеля вытекает из народоведения, или антропогеографии. Антропогеография же базируется на следующих постулатах:
Все народы мира взаимосвязаны;
Человек, все сообщества людей включены в общую жизнь земного шара;
Народ и государство каждого человеческого сообщества представляют собой единый организм;
Этот организм находится в постоянном историческом движении, развитии и росте;
Рост государственного организма продолжается до естественных границ;
На рост и развитие государств оказывают влияние климат и географическое положение, т. е. его территория, формы земной поверхности, а также плотность населения;
Существенное значение для стимулирования развития государственного организма имеет морская среда. Одним из самых сильных «двигателей» развития человеческого общества стала борьба с морем. Взаимоположение суши и моря не только разнообразит поверхность Земли, но и играет большую роль в формировании своеобразных «исторических группировок», таких как средиземноморский мир, балтийские страны, атлантические державы, тихоокеанская культурная область и др.
В «Политической географии» (1898) Ратцель решает проблемы существования и роста государств как живых организмов. Для Ратцеля государство – это форма жизни людей на земле, это живой организм, «заселяющий» вместе с людьми все континенты и острова Земли. Условие жизни и роста государств – неразрывная связь с землей, почвой, на которой они существуют. А так как государства создаются людьми и существуют в неразрывной связи с пародами и землей , то они и оказываются тем «политическим клеем», который соединяет воедино эту триаду. «Наиболее сильными государствами будут те, – отмечает Ратцель, – где политическая идея проникает все государственное тело, до последней его части… И политическая идея обнимает не только народ, но и его территорию» .
Итак, политическая география, т. е. классическая геополитика, по Ратцелю, начинается с концепции государства как живого организма, связанного с землей. Второй важнейшей проблемой геополитики у него выступают вопросы исторического движения и роста государства, которые решаются путем завоеваний и колонизации. Рост государств при этом способствует дифференциации мира на сильные (жизнеспособные) и слабые страны. Сильные создают колониальные империи, удел слабых – быть присоединенными к сильным державам или вовлеченными в орбиту их влияния. Третьей проблемой геополитики Ратцель считает проблему пространств, пространственного расположения государств и влияние географического положения на политический статус государства. Наконец, четвертым важнейшим вопросом политической географии Ратцель считал вопрос границ как периферийных органов государства, как естественных географических рубежей и как политических разграничительных линий. Решению этой проблемы он посвятил четыре раздела своей «Политической географии». Он исследовал все возможные географические переходные зоны, где встречаются суша и море: берега, полуострова, перешейки, острова, различные формы поверхности (равнины, горы, низины, плоскогорья) – и выявил их влияние на образование и строение государств.
Можно констатировать, что геополитика как научная дисциплина состоялась именно в трудах Ф. Ратцеля. Он же, задав круг проблем, первым сформулировал предмет новой науки. Эти проблемы решались в трудах других классиков геополитики (Челлена, Мэхэна, Коломба, Маккиндера, Хаусхофера, Обета, Науманна, Шмитта, Видаль де ла Блаша, Дуэ, В. П. Семенова‑Тян‑Шанского, Савицкого и др.). Их работы долгое время, по крайней мере, в течение классического периода, служили ориентиром, задавали направление развитию геополитической науки. Большинство из тех проблем и сегодня, конечно, в новых геоисторических и геополитических условиях, исследуются и решаются геополитиками.
Выдающимся представителем британской школы геополитики классического периода, как уже упоминалось, был Хэлфорд Маккиндер – крупный британский географ и политический деятель. В 1904 г. он выступил на заседании Королевского географического общества с докладом «Географическая ось истории», в котором изложил свои геополитические взгляды. Согласно концепции Маккиндера, определяющим фактором истории народов является географическое положение стран. Причем по мере экономического, социального и культурного развития влияние географического, а также военно‑стратегического факторов на прогресс человечества постоянно возрастает. Эти факторы проявляются во взаимоотношениях сухопутных и морских народов, освоении ими земных и водных пространств. Эти факторы, в конечном счете, и способствуют формированию геополитической карты мира. В начале XX в. она выглядела следующим образом. Из всех континентов Земли преимущества, с географической точки зрения, имеет евразийский континент (фактически Россия), ставший в мировой политике «осевым регионом». Здесь существуют условия (недоступность со стороны «сил моря», хорошие коммуникации – железные дороги) для развития промышленных и военных держав, которые заменяют собой монгольскую империю Средневековья. За пределами «осевого региона» находится «большой внутренний полумесяц», образованный Германией, Австрией, Турцией, Индией и Китаем, а также «внешний полумесяц», который составляют морские державы: Великобритания, США, Канада, Южная Африка, Австралия и Япония.
В таком положении равновесие в мире нарушено в пользу периферийных морских государств «внешнего полумесяца». Но «осевая» держава – Россия, обладая огромными ресурсами, к своей сухопутной мобильности может добавить морскую, т. е. значительно усилить флот и выйти в Мировой океан. Кроме того, промышленная мощь и мобильность континентальной империи может резко усилиться за счет заключения союза с Германией. Это изменит баланс сил в мире в пользу осевой империи и подтолкнет такие страны, как Франция, Италия, Египет, Индия, Корея, к союзу с морским блоком во главе с Великобританией и США.
Позднее в книге «Демократические идеалы и реальность» (1919) Маккиндер пересмотрел свою концепцию «осевого региона», который он стал называть «хартленд» (т. е. «сердце земли») и включил в него Тибет и Монголию, а также Центральную и Восточную Европу. Это изменение учитывало такие процессы, как дальнейший прогресс транспорта, рост населения, индустриализация. И здесь новые преимущества в освоении своей территории и усилении влияния на весь хартленд и мировой остров (т. е. на Азию, Европу и Африку вместе взятые) получили Германия и Россия (последняя во время написания доклада эти преимущества не использовала). Державам же периферии для поддержания морской мощи, по мысли Маккиндера, требуется все более разветвленная сеть баз, которая «по карману» только немногим государствам. Отсюда вытекает знаменитая формула Маккиндера: «Кто правит Восточной Европой – господствует над хартлендом; кто правит хартлендом – господствует над мировым островом (т. е., повторим, над Азией, Европой и Африкой. – Б . И.)] кто правит мировым островом – господствует над миром» .
Одним из основоположников геополитической школы США был А. Мэхэн, родоначальник « морского » направления классической геополитики, которое исходило из преимуществ морских держав над сухопутными. В работах А. Мэхэна «Влияние морской силы на историю. 1660–1783», «Влияние морской силы на Французскую революцию и Империю. 1783–1812» и других проводилась мысль об определяющей роли морской мощи в исторической судьбе государства. Превосходство Великобритании в конце XIX в. над другими государствами А. Мэхэн объяснял ее морской мощью. Исходя из этого постулата, он обосновал идею выхода США из международной изоляции, превращения ее в великую военно‑морскую державу, способную соперничать с самыми сильными государствами.
А. Мэхэн перенес на планетарный уровень принцип «анаконды», примененный в ходе гражданской войны 1861–1865 гг. американским генералом Мак‑Кленнаном. Этот принцип заключался в блокировании территории противника с моря и по береговым линиям с целью стратегического истощения. По мнению А. Мэхэна, евразийские державы (Россия, Китай, Германия) следует «душить» путем сокращения сферы их контроля над береговыми зонами и ограничения возможностей выхода к морским пространствам.
Русская школа геополитики классического периода (ведущие представители – П. Н. Савицкий, Л. П. Карсавин, Г. В. Вернадский) разработала концепцию евразийства, ключевым понятием которой стало понятие «месторазвитие», обозначавшее не только географическую среду, но и социально‑историческое пространство, которые взаимно дополняют друг друга, образуя единое целое. Месторазвитие, по мнению евразийцев, определяет национальный характер народов, их судьбу и перспективы развития.
Российских геополитиков‑евразийцев объединяло видение России как особого мира, порожденного пространством Евразии, культурными влияниями византийского Юга, европейского Запада и монгольско‑тюркского Востока. Они были убеждены в великом будущем страны в силу занимаемого ею уникального геополитического положения в центре гигантского континента, обладания огромной территорией и самобытности культуры.
Для большей наглядности сведем все направления классической геополитики в единую таблицу (табл. 24.1).
Подводя итоги, можно сказать, что классическая геополитика стоит на трех китах .
Во‑первых, это пришедшее из глубины веков представление об извечном, исходившем из географического положения, геродотовом разделении государств на державы Суши и державы Моря. В классический период его переформулировал Карл Шмитт, который политику и геополитику понимал как схему «или‑или», а точнее, «друг или враг, свой или чужой, Суша или Море, Запад или Восток». Это представление не поколебал даже факт освоения третьей среды – атмосферы, и сформулированная Дуэ доктрина господства в воздухе.
Во‑вторых, это теория Ратцеля, утверждающая, что государство – живой организм, что оно ведет себя как колония мхов или водорослей. У государства есть только одна альтернатива: или поглотить соседние страны и расширить свое геопространство, или быть съеденным соседним разрастающимся государством. Эта теория экспансии адекватно описывала структуру мира конца XIX – начала XX в., состоявшего из колониальных метрополий, колоний и полуколоний.
В‑третьих, это формула Маккиндера: благодаря разному географическому положению государств земли могут образовываться в том числе и недостижимые для экспансии зоны типа хартленда. Отсюда – «Кто владеет хартлендом – владеет миром». Правда, в ответ на «закон» Маккиндера Николас Спикмен сформулировал прямо противоположный «закон мирового контроля», гласящий: «Кто контролирует римленд – доминирует над Евразией, кто доминирует над Евразией – держит судьбу мира в своих руках».
Введение
Говорить о геополитике, об основных ее направлениях, представлять развитие этого стратегического и практического мышления, может показаться безнадежным делом - тема слишком обширна. Она требует стольких фактов истории и географии, что целой энциклопедии может оказаться не достаточно... Тем не менее, следует попытаться сделать работу эскизного характера.
1. Теоретическая панорама геополитики
1.1 Понятие геополитики
Первый очевидный и простой вопрос: что такое геополитика? Дисциплина, редко признаваемая, как таковая, которая объединяет политическую стратегию, дисциплина, в которой используются чисто научные элементы. Поскольку геополитика является стратегией, о ней следует судить исходя не из статических критериев, а исключительно из динамических. География может быть статичной; политическая география, и, тем более, геополитика, ни в коем случае статичными быть не могут. Динамика политических реалий и творческая воля государственных деятелей непрерывно все изменяют. "Мировой театр" - это калейдоскоп фактов, совершаемых волевыми усилиями многочисленных удачных и неудачных попыток изменить мир. Антонио Фламиньи резюмировал проблему следующим образом: "Политическая география - это анализ, в то время как геополитика - это синтез".
1.2 Политические сообщества - это "живые организмы"
Основным выводом из синтезирующего характера геополитики является то, что мы не можем больше рассматривать политические сообщества как стабильные политические организмы, их необходимо считать живыми организмами. Политические сообщества всегда находятся в движении, в ферментации (в "брожении", по выражению Хаусхофера). Отсюда государства тоже являются живыми организмами, хотя этот факт отрицается господствующими идеологиями, поскольку они пользуются методологией эпохи Просвещения; исходят из моралистской мишуры. Подозрение в антинаучности, которое падает на геополитику, имеет, следовательно, идеологическое происхождение, основывается на доводах механических концепций идеологии Просвещения, как будто биология и медицина с их органической методологией не научны!
1.3 Психология государства
Знать геополитическую программу нации - это знать глубинные инстинкты. Анализировать географическое сознание - значит, проводить психоанализ народов.
Итак, если Фрейд, Адлер и Юнг были отцами-основателями индивидуального психоанализа, то кто же исследовал "политические сознания" народов, анализировал их глубинные инстинкты? Список довольно длинный, начиная с Античности - с Аристотеля, Фукидида, Ксенофонта, Геродота, Страбона, Эратосфена, Плиния и т.д., продолжая Средневековьем - Ибн-Хальдун, Ренессансом - Бодэн, Монтескье, Токвиль, Гердер, Гумбольд и Карл Риттер.
Во времена Античности - простой, но насыщенной эпохи - Аристотель понимал решающую геополитическую роль островов; только послушайте: "Крит по своему положению предназначен для господствующего влияния на Грецию". Монтескье говорил о климате как одном из факторов, влияющих на формирование народов, образа мышления и политической стратегии. Гердер упомянул о культуре, литературе и лингвистике, как о факторах, влияющих на объединение территорий.
1.4 "Политическая география" Фридриха Ратцеля
Геополитика в чистом смысле этого слова начинается с Фридриха Ратцеля (1844 - 1904), написавшего в 1897 году работу "Политическая география". Его работу можно резюмировать шестью основными идеями:
1) Государства - это организмы, которые рождаются, живут, стареют и умирают.
2) Рост государств как организмов определен заранее. География, следовательно, ставит своей задачей вскрыть и описать законы, которые управляют этим ростом.
3) Исторический пейзаж откладывает свой отпечаток на гражданина государства.
4) Главной идеей является теория "жизненного пространства".
Ратцель первым заговорил об этом.
Ратцель говорит также о противостоянии между "континентальными державами" и "морскими державами". Он напоминает о субъективном аспекте "политической географии" - в то время термина "геополитика" еще не было - и доказывает необходимость иметь "чувство пространства" и "жизненную энергию", для того, чтобы выжить в условиях конфликтного согласия наций и государств.
1.5 "Теория вероятности" Видаля Де Ля Блаш и Валло
Земля, по утверждению Видаля де ля Блаш, это не только не обрабатываемая территория, но и пространство, преобразуемое человеком дифференцировано, в зависимости от технического развития и критериев его религии; существуют религии, открытые для технического прогресса, и религии, которые относятся к нему враждебно. Здесь Видаль де ля Блаш более или менее близок к Максу Веберу, который вводит понятие западного синдрома, носителем которого является протестантизм; и к Сержу Кристоферу Кольму, утверждающему, что буддизм дает преимущества в современной экономике. Наконец, Валло в 1911 году вводит понятие теории вероятности на основе различий территорий. Государства, которые осуществляют контроль над несколькими типами территорий, располагают большими возможностями адаптации, вынуждены противостоять большему числу реальных и потенциальных вызовов и становятся в конце концов более сильными по сравнению с другими государствами. Государства же, которые осуществляют контроль только над одним типом территории, имеют меньше возможностей; их гений не может проявить себя столь разнообразно; их граждане внутренне не готовы, если того потребует история, дать достойный отпор многочисленным вызовам мира.
1.6 Пульс исторического развития
Шведский профессор Рудольф Челлен (1864 - 1922) рисует сжатую и точную картину положения великих мировых держав в период 1923 - 1922 гг. В Европе его исследования охватывают такие страны, как Франция, Германия, Великобритания, Россия и Австро-Венгрия. За пределами Европы его внимание привлекали Япония и Соединенные Штаты.
Челлен показывает, что Франция преследовала две цели: провести границу по Рейну, что ей не удалось, и вызвать хаос в Центральной Европе, что ей вполне удалось. Германия 1914 года чувствовала себя окруженной Антантой, включающей в себя Англию, Францию и Россию, что оставляло ей два выбора: создать с помощью дипломатии искусное равновесие или перейти в наступление, как предвещали некоторые военные, например Бернарди. Германия, в которой шел бурный процесс промышленного развития, нуждалась в колониальных торговых рынках сбыта, и поэтому не могла не вступить в конфликт с Англией. Подобно тому, как Новый Свет являлся заповедником Англии и Соединенных Штатов, которые начали постепенно выходить за пределы своего обширного внутреннего рынка, Германия сделала ставку на Оттоманскую империю, чтобы защитить свою экономическую экспансию на юго-восток Ближней Азии, в Персии и в Индонезии (в то время нидерландской колонии). Отсюда возникла т.н. идея диагонали, простирающейся от Исландии вплоть до Индонезии и проходящей на своем пути через весь Евроазиатский континентальный массив.
1.7 Россия, Япония, Соединенные Штаты
Россия, как констатировал Челлен, также чувствовала себя окруженной, даже блокированной, в своем продвижении к теплым морям. Русская дилемма состоит в том, чтобы обзавестись морскими "окнами" для вывоза продукции в случае экономического развития Сибири. Япония вынашивала планы создать вокруг своей растущей державы пространство азиатского сопроцветания на Дальнем Востоке и в тихоокеанском регионе, что вызвало столкновение с британскими интересами в Малайзии и с американскими - на Филиппинах и в Китае. Поглотив в 1918 году германскую Микронезию, Япония приобрела дополнительный козырь: отныне она располагала рыболовными зонами, непосредственными источниками снабжения продуктами питания, что позволяло ей избавиться от зависимости в обеспечении продовольствием. Что касается Соединенных Штатов, которые владеют континентальным пространством, простирающимся от Атлантического до Тихого океана, то они ставили своей целью контролировать противостоящие им берега как в Европе, так и в Азии. В большинстве своем этот анализ Челлена остается верным и сегодня, даже если многие другие обстоятельства изменились.
1.8 Три узла нерешенных проблем
Челлен набросал основные линии развития международной ситуации, начиная с 1918 года. Нерешенными оставались три "узловых" проблемы:
1) Франко-германский конфликт.
2) Конфликт между Германией и Австро-Венгрией (с одной стороны), и, с другой, - Россией за установление контроля на Балканах.
3) Конфликт между Германией и Англией или, более точно, между Германией и доминирующей талассократической (т.е. господствующей на море) державой. В роли доминирующей морской державы Англия начинает постепенно уступать место Соединенным Штатам.
1.9 Германия и англо-саксонские талассократии (морские державы)
Борьба между Германией и Англией была борьбой за господство над океаническими путями и мировой торговлей. В равной мере экономический конфликт противопоставил обе североевропейские державы и в Латинской Америке. До первой мировой войны и в период между двумя войнами латиноамериканские страны образовывали два блока, объясняет геополитик Эрнст Сахабер, сподвижник Хаусхофера: тихоокеанский блок бедных стран, включающий Чили, Перу и Боливию, и атлантический блок более богатых, включающий Аргентину (главенствующая роль), Уругвай и Бразилию. Тихоокеанский блок обращен к Соединенным Штатам. А Атлантический блок - к Англии. Чтобы избежать зависимости только от одной внешней державы, латиноамериканские страны стремятся завязать более тесные торговые отношения с Францией и Германией. Эта последняя держава быстро делает успех за успехом: в 1936 - 1937 годах она занимает первое место по импорту товаров в Бразилию и Чили, вторгаясь по меньшей мере в две вотчины - американскую и английскую. Во второй мировой войне англичане и американцы попытались положить конец этому коммерческому успеху немцев в зоне, которую англо-саксы считали исключительно своей.
геополитика государство отношение
- · Геополитика - научная дисциплина / отрасль знаний, изучающая взаимодействие политики с системой неполитических факторов(экономика, географическое положение, демографическая ситуация, климат, ландшафт).
- · Отношение между пространством и политикой - учение о зависимости политических событий от географических условий
- · Синтетическая область знания, которая лежит на стыке множества наук
- · комплекс географических, исторических, политических и других факторов, взаимодействующих между собой и влияющих на стратегический потенциал государства.
Любая политика прежде всего это властные отношения. Субъект власти - тот, от кого исходит власть, объект - тот, кто выполняет. Ресурсы исполнения власти: - материальные;- силовые/ институциональные;- духовные.
Непосредственная передача власти(видишь, слышишь и исполняешь).
В больших группах властные отношения детерминируются понятием протяженность (надо приложить силы, чтобы заставить исполнять властные полномочия). Географический фактор-Расстояние определяет поведение объекта. Механизмы продления - технические средства.
Географическая среда и климат влияют на осуществление власти.
Географическое пространство - наше представление об окружающем мире, складывающееся из расстояния, географической среды, климата, условий жизни и др.
Объект геополитики - Весь комплекс властных отношений на расстоянии. Геополитическая политика не останавливается государственными границами.
Конец 19 - начало 20 века возникновение геополитики.
- 1). Кардинальные изменения в воззрениях людей на мир. Неизвестных пространств не осталось.
- 2). Все государства к концу 19 века поделили весь мир. Формирование колониальных империй. Нет ничейных территорий.
Встал вопрос о новых формах отношений между государствами. Вопрос возможности формирования глобальных империй. Как не допустить развал этих империй - это и стало объектом(предметом) геополитики.
Идея о взаимодействии политической сферы и географической стала основной. Вопрос о природе такого влияния, т.е. почему географические факторы оказывают влияние на политические отношения и какова его природа.
- 2 основных способа решения данного вопроса:
- 1. географически детерминизм -Ратцель, Челлен (позже Хаусхофер).
Утверждали, что географическое пространство и географическая среда сама по себе обладает некой силой, способной формировать политику государства. Непосредственное влиянии. Природа этой силы состоит в уникальности географического пространства. То есть государства обречены на какую-то географическую судьбу. Судьба государства определяется его географическим положением.
2. Характерен для авторов конца 19 - начала 20 века. Переосмыслили предмет геополитики. Стали говорить о непрямом, а опосредованном влиянии географических факторов на судьбу государства. Предопределенная судьба сменилась правом выбора. Человек может менять судьбу государства, но всё же должен учитывать географические факторы для более эффективных действий.
Для геополитики властные отношения первичны. Политическая География рассматривает теорию с различных точек зрения, в том числе и с политической. Геополитика не возможна там где нет людей. П. География без людей даже лучше, наличие/ отсутствие человека неважно, от него ничего не зависит.
- 2 уровня геополитики:
- - фундаментальная. Исследует политические закономерности.
- - геостратегия. Прикладная геополитика, рассматривает применение закономерностей и конкретных политических отношений.
Геополитика в целом - наука или идеология?
Нацистская идеология. Использование геополитических конструкций для оправдания некоторых действий. Всё это лишает геополитику ее научного составляющего.Геополитика как правило субъективна. Хаусхофер, Челлен утверждали истинность своих теорий. Сомнение в истине - поиск - отличает концепцию от идеологии. Возникнув как концепция постепенно превращается в науку.
Система методов геополитики.
Основной набор методов воспринят из политики, мо. Общенаучные методы (анализ, синтез, индукция, сравнение, дедукция).
Специфические:
- - географический детерминизм. Из этого метода геополитика выросла как научная концепция.
- - биологический метод (органицистский). Восходит к организму Герберта Спенсера. Пытался уподобить общество живому организму. Ф. Ратцель указывал, что государство есть живой организм, укорененный в почву.
- - системный подход
- - структурно-функциональный
- - презумпция государственного одиночества. В основе отношений государств и народов лежат интересы этих общностей. Набором этих интересов определяется характер и направленность народов и государств. Изначально нет ни друзей, ни врагов, есть лишь интересы.
- - построение геополитических дихотомий (противопоставление). Хартленд - Римленд (срединная земля - окраинная), таласократия - телурократия (противопоставление сил воды и земли), центр - периферия.
Ф. Ратцель (1844–1904) – основоположник геополитики
Основная работа – «Политическая география».
1. Органический подход: «государства на всех стадиях своего развития рассматриваются как организмы, которые с необходимостью сохраняют связь со своей почвой». Государство – это живой организм, укорененный в почве.
2. Пространство – рельеф местности и климат, оказывающие решающее воздействие на культурное и политическое развитие народов.
3. Вся история человечества есть история приспособления к окружающей среде. Как всякий живой организм, государство способно расти, развиваться или слабеть.
4. Наиболее важными характеристиками государства являются размеры, местоположение и границы, далее – типы почв, растительность, ирригация и отношения к прилегающим морям и незаселенным пространствам. Процветание государства полностью основывается на свойствах его территории.
5. Для того чтобы существовать, государство должно владеть достаточным жизненным пространством, только значительное пространство может обеспечить доминирующие позиции в мире.
6. Пространственная экспансия – естественный живой процесс, подобный росту живого организма.
Законы пространственного роста государства:
1) пространство государства растет вместе с ростом его культуры;
2) рост государства сопровождается развитием торговли и повышенной активностью во всех сферах жизнедеятельности общества;
3) рост государства происходит за счет поглощения им малых государств;
4) граница – это периферийный орган государства, в котором проявляются сила или слабость государства;
5) в своем росте государство стремится вобрать в себя наиболее ценные элементы физического окружения: береговые линии, русла рек, районы, богатые ресурсами;
6) исходный импульс к пространственному росту приходит к примитивным государствам от более развитых;
7) стремление государства к естественно замкнутым конфигурациям.
Развитие флота является необходимым условием для приближения к статусу «мировой державы».
Р. Челлен (1864–1922)
Основная работа – «Государство как форма жизни».
1. Центральная проблем – проблема силы государства. Эта сила зависит от географического положения страны. «Малые страны» (Швеция) должны подчиниться «великим державам», с которыми они близки по культуре, языку, образу жизни. Могущество Англии, России, США объясняется тем, что эти страны сумели рано создать вокруг себя «хозяйственно-географические комплексы», т. е. империи. В континентальной Европе такой комплекс следует создать вокруг Германии.
2. Государство развивается по правилам борьбы за существование, и потому политика государства лежит вне морали. Выживает сильнейший.
3. В глобальной геополитике главную роль играют три географических фактора:
1) расширение (протяженность территории);
2) территориальная монолитность (компактность);
3) свобода передвижения (контроль над коммуникациями).
Первый и третий факторы есть у Англии, второй – у России. Германия имеет второй и третий факторы. Поэтому для нее завоевательная политика абсолютно естественна.
Х. Макиндер (1861–1947)
Основная работа – «Географическая ось истории».
Создал глобальную теорию геополитики.
1. Для государства самым выгодным географическим положением является срединное, центральное положение.
2. С планетарной точки зрения в центре мира лежит Евразийский континент, а в его центре – «сердце мира» – Хартленд.
3. Хартленд – это сосредоточие континентальных масс Евразии. Это наиболее благоприятный географический плацдарм для контроля над всем миром.
4. Хартленд является ключевой территорией и в пределах Мирового Острова. Мировой Остров – это Азия, Африка и Европа.
Макиндер иерархизирует планетарное пространство через систему концентрических кругов. В самом центре – «географическая ось истории», или «осевой ареал». Это понятие тождественно России. Это Хартленд (рис. 1).
Далее идет более внешний круг: «внешний, или островной полумесяц». Это зона целиком внешняя относительно Мирового Острова. Макиндер считает, что весь ход истории детерминирован следующими процессами. Из центра Хартленда на его периферию оказывается постоянное давление так называемых «разбойников суши». Особенно ярко и наглядно это отразилось в монгольских завоеваниях. Но им предшествовали скифы, гунны, аланы и т. д. Цивилизации, проистекающие из «географической оси истории», из самых внутренних пространств Хартленда, имеют, по мнению Макиндера, «авторитарный», «иерархический», «недемократический» и «неторговый характер». В древнем мире он воплощен в обществе, подобном дорийской Спарте или Древнему Риму.
Извне, из регионов «островного полумесяца», на Мировой Остров осуществляется давление так называемых «разбойников моря» или «островных жителей». Это – колониальные экспедиции, проистекающие из внеевразийского центра, стремящиеся уравновесить сухопутные импульсы, проистекающие из внутренних пределов континента. Для цивилизации «внешнего полумесяца» характерны «торговый» характер и «демократические формы» политики.
Рис. 1. Хартленд и Римленд
В древности таким характером отличались Афинское государство и Карфаген. Между этими двумя полярными цивилизационно-географическими импульсами находится зона «внутреннего полумесяца», которая, будучи двойственной и постоянно испытывая на себе противоположные культурные влияния, была наиболее подвижной и стала благодаря этому местом приоритетного развития цивилизации.
История, по Макиндеру, географически вращается вокруг континентальной оси. Эта история яснее всего ощущается именно в пространстве «внутреннего полумесяца», тогда как в Хартленде царит «застывший» архаизм, а во «внешнем полумесяце» – некий цивилизационный хаос.
Макиндер отождествлял свои интересы с интересами англосаксонского островного мира, т. е. с позицией «внешнего полумесяца». В такой ситуации основа геополитической ориентации «островного мира» ему виделась в максимальном ослаблении Хартленда и в предельно возможном расширении влияния «внешнего полумесяца» на «полумесяц внутренний». Макиндер подчеркивал стратегический приоритет «географической оси истории» во всей мировой политике и так сформулировал важнейший геополитический закон:
«Тот, кто контролирует Восточную Европу, доминирует над Хартлендом; тот, кто доминирует над Хартлендом, доминирует над Мировым Островом; тот, кто доминирует над Мировым Островом, доминирует над миром».
На политическом уровне это означало признание ведущей роли России в стратегическом смысле. Макиндер писал:
«Россия занимает в целом мире столь же центральную стратегически позицию, как Германия в отношении Европы. Она может осуществлять нападения во все стороны и подвергаться им со всех сторон, кроме севера. Полное развитие ее железнодорожных возможностей – дело времени».
Исходя из этого Макиндер считал, что главной задачей англосаксонской геополитики является недопущение образования стратегического континентального союза вокруг «географической оси истории» (России). Следовательно, стратегия сил «внешнего полумесяца» состоит в том, чтобы оторвать максимальное количество береговых пространств от Хартленда и поставить их под влияние «островной цивилизации».
«Смещение равновесия сил в сторону «осевого государства» (России), сопровождающееся его экспансией на периферийные пространства Евразии, позволит использовать огромные континентальные ресурсы для создания мощного морского флота: так недалеко и до мировой империи. Это станет возможным, если Россия объединится с Германией. Угроза такого развития заставит Францию войти в союз с заморскими державами, и Франция, Италия, Египет, Индия и Корея станут береговыми базами, куда причалят флотилии внешних держав, чтобы распылить силы «осевого ареала» по всем направлениям и помешать им сконцентрировать все их усилия на создании мощного военного флота».
Именно Макиндер заложил в англосаксонскую геополитику, ставшую через полвека геополитикой США и Северо-Атлантического союза, основную тенденцию: любыми способами препятствовать самой возможности создания евразийского блока, созданию стратегического союза России и Германии, геополитическому усилению Хартленда и его экспансии.
А. Мэхэн (1840–1914)
1. Главный инструмент политики – торговля. Военные действия должны лишь обеспечить наиболее благоприятные условия для создания планетарной торговой цивилизации.
2. Геополитический статус государства определяется критериями:
а) географическое положение государства, его открытость морям, возможность морских коммуникаций с другими странами;
б) протяженность сухопутных границ, способность контролировать стратегически важные районы. Способность угрожать своим флотом территории противника;
в) «физическая конфигурация государства», т.е. конфигурация морских побережий и количество портов;
г) протяженность территории. Она равна протяженности береговой линии;
д) количество населения. Оно важно для оценки возможности государства строить и обслуживать корабли;
е) национальный характер. Способность народа к занятию торговлей, так как морское могущество основывается на мирной и широкой торговле;
ж) политический характер правления. От этого зависит переориентация лучших природных и человеческих ресурсов на созидание мощной морской силы.
Мэхэн строит свою геополитическую теорию исходя исключительно из «Морской Силы» и ее интересов. Для Мэхэна образцом Морской Силы был древний Карфаген, а ближе к нам исторически – Англия XVIII – XIX вв.
Идеи Мэхэна были восприняты во всем мире и повлияли на многих европейских стратегов. Даже сухопутная и континентальная Германия – в лице адмирала Тирпица – приняла на свой счет тезисы Мэхэна и стала активно развивать свой флот. В 1940 и в 1941 гг. две книги Мэхэна были изданы и в СССР.
Но предназначались эти идеи в первую очередь Америке и американцам. Мэхэн был горячим сторонником доктрины президента Монро (1758–1831), который в 1823 г. декларировал принцип взаимного невмешательства стран Америки и Европы, а также поставил рост могущества США в зависимость от территориальной экспансии на близлежащие территории. Мэхэн считал, что у Америки «морская судьба»,и что эта Судьба заключается на первом этапе в стратегической интеграции всего американского континента, а потом и в установлении мирового господства.
Адмирал Мэхэн предсказывал именно Америке планетарную судьбу, становление ведущей морской державой, прямо влияющей на судьбы мира.
В книге «Заинтересованность Америки в Морской Силе» Мэхэн утверждал, что для того чтобы Америка стала мировой державой, она должна выполнить следующее:
1) активно сотрудничать с британской морской державой;
2) препятствовать германским морским претензиям;
3) бдительно следить за экспансией Японии в Тихом океане и противодействовать ей,
4) координировать вместе с европейцами совместные действия против народов Азии.
Мэхэн видел судьбу США в не том, чтобы пассивно соучаствовать в общем контексте периферийных государств «внешнего полумесяца», но в том, чтобы занять ведущую позицию в экономическом, стратегическом и даже идеологическом отношениях.
Независимо от Макиндера Мэхэн пришел к тем же выводам относительно главной опасности для «морской цивилизации». Этой опасностью является континентальные государства Евразии – в первую очередь, Россия и Китай, а во вторую – Германия. Борьба с Россией, с этой «непрерывной континентальной массой Русской империи, протянувшейся от западной Малой Азии до японского меридиана на Востоке», была для Морской Силы главной долговременной стратегической задачей.
Мэхэн перенес на планетарный уровень принцип «анаконды», примененный американским генералом Мак-Клелланом в североамериканской гражданской войне 1861–1865 гг. Этот принцип заключается в блокировании вражеских территорий с моря и по береговым линиям, что приводит постепенно к стратегическому истощению противника. Так как Мэхэн считал, что мощь государства определяется его потенциями становления Морской Силой, то в случае противостояния стратегической задачей номер один является недопущение этого становления в лагере противника. Следовательно, задачей исторического противостояния Америки является усиление ее позиций по четырем основным пунктам (перечисленным выше) и ослабление противника по тем же пунктам. Свои береговые просторы должны быть под контролем, а соответствующие зоны противника нужно стараться любыми способами оторвать от континентальной массы. И далее: так как доктрина Монро (в ее части территориальной интеграции) усиливает мощь государства, то не следует допускать создания аналогичных интеграционных образований у противника. Противника или соперника – а это евразийские державы (Россия, Китай, Германия) – следует удушать в кольцах «анаконды». Сдавливать континентальную массу, выводя из-под ее контроля береговые зоны и перекрывая по возможности выходы к морским пространствам.
Н. Спайкмен (1983–1943)
Спайкмен, внимательно изучивший труды Макиндера, предложил свой вариант базовой геополитической схемы.
Основной идеей Спайкмена было то, что Макиндер якобы переоценил геополитическое значение Хартленда. Эта переоценка затрагивала не только актуальное положение сил на карте мира, в частности могущество СССР, но и изначальную историческую схему. Спайкмен считал, что географическая история «внутреннего полумесяца», Римленда, «береговых зон» осуществлялась сама по себе, а не под давлением «кочевников Суши», как считал Макиндер. С его точки зрения, Хартленд является лишь потенциальным пространством, получающим все культурные импульсы из береговых зон и не несущим в самом себе никакой самостоятельной геополитической миссии или исторического импульса. Римленд, а не Хартленд, является, по его мнению, ключом к мировому господству.
Римленд – это Британия, Испания, Франция, Греция, Турция, … Япония (см. рис. 1).
Геополитическую формулу Макиндера – «Тот, кто контролирует Восточную Европу, доминирует над Хартлендом; тот, кто доминирует над Хартлендом, доминирует на Мировым Островом; тот, кто доминирует над Мировым Островом, доминирует над миром» – Спайкмен предложил заменить своей формулой:
«Тот, кто доминирует над Римлендом, доминирует над Евразией; тот, кто доминирует над Евразией держит судьбу мира в своих руках».
В своих книгах «Американская стратегия в мировой политике» и «География мира» Спайкмен выделяет 10 критериев, на основании которых следует определять геополитическое могущество государства. Это развитие критериев, впервые предложенных Мэхэном. Они таковы:
1) поверхность территории;
2) природа границ;
3) объем населения;
4) наличие или отсутствие полезных ископаемых;
5) экономическое и технологическое развитие;
6) финансовая мощь;
7) этническая однородность;
8) уровень социальной интеграции;
9) политическая стабильность;
10) национальный дух.
Если суммарный результат оценки геополитических возможностей государства по этим критериям оказывается относительно невысоким, это почти автоматически означает, что данное государство вынуждено вступать в более общий стратегический союз, поступаясь частью своего суверенитета ради глобальной стратегической геополитической протекции.
К. Хаусхофер (1869–1946)
1. Стремился к усилению политической мощи немецкого государства, что подразумевало индустриальное развитие, культурный подъем и геополитическую экспансию. Но само положение Германии, пространственное и культурное срединное положение делало ее естественным противником западных морских держав – Англии, Франции, США. Сами талассократические геополитики тоже не скрывали своего отрицательного отношения к Германии и считали ее (наряду с Россией) одним из главных геополитических противников морского Запада.
Следовательно, будущее великой Германии лежало в геополитическом противостоянии Западу.
2. Доктрина Хаусхофера: необходимость создания «континентального блока», или оси Берлин – Москва – Токио. Ориентация на Восток. Речь шла о совместном цивилизационном усилии двух континентальных держав – России и Германии, которые должны были установить «Новый Евразийский порядок» и переструктурировать континентальное пространство Мирового Острова, с тем, чтобы полностью вывести его из-под влияния Морской Силы.
Главная цель геополитики - разработка геостратегии государства. Основателем геополитики считается Аристотель, который указывал на геополитическую роль островов и писал, что Крит по своему положению предназначен для господствующего влияния на Грецию. Собственно термин «геополитика» в научный оборот ввел Р. Челлен, который понимал ее как науку, изучающую государство как организм и пространственное явление. Р. Челлен считал, что усиление государства находится в прямо пропорциональной зависимости от расширения его территории.
Геополитические концепции базируются на принципах природной ландшафтной и географической заданности, опираясь на которые можно построить модель поведения различных государств. Это принцип географического детерминизма - предопределяющего значения географических факторов в развитии государства. Главные критерии, которыми пользуется классическая геополитика, - это суша (фиксированное пространство) и море (динамичное пространство).
Эти очевидные представления человека о качестве земного пространства вызвали к жизни термины:
- талассократия (от греч. таласса - море, кратос - власть) - могущество страны посредством моря, предполагает наличие метрополий и колоний, прерывистой территории;
- теллурократия (от лат. Теллус - земля) - могущество страны посредством суши, на которой находится вся территория страны, предполагает качество территориальной непрерывности.
Исторически талассократия связана с Западом и Атлантическим океаном, а теллурократия - с Востоком и Евразией. Дальнейшие геополитические построения привели к появлению терминов: «морская земля» (т. е. острова - основа существования морских империй) и «земная вода» (т. е. воды суши - реки- главные транспортные артерии, определяющие развитие сухопутных империй).
В геополитических теориях XIX в. особое значение имели природные зоны и ландшафты. Так, считалось, что в пустынях и степях максимальны теократические тенденции, поэтому данные природные зоны способствуют формированию обширных империй. К горам и лесам приурочены консервативные районы - зоны малоизменяющихся общественных укладов, куда стягиваются жертвы национальной вражды и этнические меньшинства. Столицы государств, как правило, располагаются на холмах - символах царской власти: на семи - по числу планет или на пяти - по числу стихий.
Для ранних геополитических теорий были характерны категории «естественности» (естественные границы, сферы влияния, которые определялись исходя из физико-географических реалий - равнины, реки, горы). Концепция «естественных границ» была одной из первых в геополитике, достижение естественных границ считалось важнейшей политической целью государств.
По мере развития геополитической мысли расширился и терминологический словарь геополитики. В него вошли такие термины, как: «сфера влияния», «буферная зона» - зона, образованная вокруг определенного государства с целью прекращения его экспансии, «жизненно важные узлы», «дороги жизни», «кризисные дуги» - элементы геополитической структуры мира, «динамическое равновесие интересов». Эти термины ныне широко используются в теории международных отношений и выступлениях политических деятелей.
Позднее появляются новые направления исследования: изучение геополитических аспектов освоения Мирового океана, взаимозависимости между экологической и социально-экономической ситуацией, пограничных районов, конфликтных зон.
Главным принципом становится переход от геополитики противостояния к геополитике взаимозависимости. Ее суть заключается в изучении новых субъектов политической деятельности на мировой арене: транснационального бизнеса, правительственных и неправительственных международных организаций, националистических и сепаратистских движений, террористических организаций, народно-освободительных фронтов, партизанских и подпольных движений. Геополитики разрабатывают сценарии будущего глобального геополитического порядка. В начале XX в. геополитика стала доминирующей в политико-географических исследованиях. Ее научная новизна состояла в трактовке государства как субъекта глобальной системы.
История научной геополитической мысли выделяет несколько этапов в ее развитии:
- «цивилизованная геополитика» формирования европоцентристского мира;
- «природоцентристская геополитика», опирающаяся на географический детерминизм;
- «идеологическая геополитика» второй половины XX в. - противостояние Запада (капитализма) и Востока (социализма).
Германская школа геополитики. Основными представителями германской школы геополитики считаются Ф. Ратцель и Р. Челлен. Они считали, что государство - это неразрывно связанный с территорией организм, ведущий борьбу за «жизненное пространство». Эта теория, появившаяся в период бурной индустриализации Германии, которая вступила в борьбу с Англией за рынки сбыта, представляла империалистическую экспансию как необходимый этап развития.
Ядро геополитики начала XX в. занимают конкретные геостратегии - комплексы предложений для политики определенного государства, основанные на анализе геополитического положения.
В 1897 г. вышел труд Ф. Ратцеля «Политическая география», где были изложены основные теоретические положения геополитики как теории динамического понимания пространства. Они сводились к следующим положениям:
- государства представляют собой своеобразные организмы, подобные живым, которые рождаются, стареют и умирают, т. е. постоянно находятся в движении;
- рост государств предопределен заранее, причем «угадать» его пределы и последствия возможно, только познав законы географии;
- каждое государство имеет свое «жизненное пространство», которое оно стремится расширить.
Государства, контролирующие несколько типов территорий, располагают большими экономическими и политическими возможностями, так как вынуждены противостоять большому числу потенциальных вызовов, что делает их сильнее по сравнению с другими.
Начало ХХ в.: географические факторы мировой политики. Геополитиками начала XX в. были выявлены географические факторы, которые играют решающую роль в мировой политике. Это стремление к расширению площади, территориальной монолитности и свободе передвижения.
Как же объяснялась с этих точек зрения политика главных мировых держав в начале XX в.?
Россия обладала протяженной территорией, территориальной монолитностью, но не свободой передвижения, так как не имела доступа к теплым морям. Стремлением обеспечить выход к судоходным морям объясняются войны, которые вела Россия на протяжении последних столетий на своих южных и западных границах.
Великобритания имела полную свободу передвижения благодаря флоту и господству на морских путях. Она увеличивала свою территорию за счет колоний и доминионов, которые расширяли ее жизненное пространство. Таким образом, Британская империя оказалась разбросанной на 26% земного шара, и именно в отсутствии монолитности была ее главная слабость. Политический выход был найден в создании Британского Содружества наций, которое экономически и политически привязало к Великобритании заморские владения, бывшие и настоящие.
Германия не имела ни протяженной территории, ни свободы передвижения. Главные портовые города Германии - Гамбург, Бремен, Киль располагались в устьях рек, закрепленных за голландцами по Вестфальскому договору. Однако Германия имела территориальную монолитность и единый этнос, что как бы подготавливало ее экспансию, требовало расширения жизненного пространства. Геополитики предсказывали экспансию и рост мощи США, которые обладали всеми тремя факторами, и политическую напряженность в Азиатско-Тихоокеанском регионе, где главная сила - островная Япония - не имела возможности расширения территории.
Теории Хэлфорда Маккиндера. Его основные работы: статья «Географическая ось истории» (1904 г.), книга «Демократические идеалы и реальность» (1919 г.) Х. Маккиндер являлся представителем британской школы геополитики, его теории исходили из различий между морскими и континентальными державами и их принципиальной противоположности как геополитических антиподов. Первые демонстрируют свое присутствие в мире с помощью военного и торгового флота. Благодаря флоту они обладают мобильностью, могут защищать собственные интересы по всему миру, контролируя морские коммуникации. Континентальные державы в первую очередь контролируют пространства суши и торговые пути, которые обеспечивают их всем необходимым.
Согласно модели X. Маккиндера, в центре мира находится гигантский закрытый континент - «срединная земля» - массив неподвижной суши, где проходит географическая ось истории (территория Центральной Азии). «Внутренний полумесяц» - мир подвижной истории и родина мировой культуры (страны Средиземноморья, Западной Европы, Среднего Востока, Индийского субконтинента) - расположен между «срединной землей» и океанами. Во «внешнем полумесяце» расположены Америка, Африка к югу от Сахары, Австралия и Океания. Это - зона морских держав.
«Срединная земля» непобедима, так как морские державы не могут вторгнуться в эту зону, поэтому страны «внутреннего полумесяца» никогда не могли подчинить себе народы, населяющие «срединную землю» (неудачные попытки шведского короля Карла XII, Наполеона, Гитлера). В то же время народы «срединной земли», наоборот, могут легко вторгнуться в страны «внутреннего полумесяца» и покорить их. Это значит, что народы «внешнего полумесяца» и «внутреннего полумесяца» должны выполнять сдерживающую роль и всегда быть готовыми к нападению народов «срединной земли». После Великих географических открытий баланс сил лишь временно изменился в пользу морских стран, поскольку благодаря появлению железнодорожного транспорта вновь был дан импульс развитию сухопутных государств.
Сходных взглядов придерживался американский адмирал А. Махен (работа «Влияние морской силы на историю, 1660-1783» 1890 г.), который считал, что контроль над морями означает контроль над миром. В 1943 г. в статье «Круглый мир и достижение мира» X. Маккиндер предложил новую модель - союз «хартленда» (СССР) со «срединным океаном» (Великобритания и США) против Германии. В этой статье он обосновал необходимость создания нового геополитического образования - трансатлантического сообщества (Североатлантического блока - НАТО).
Американская школа геополитики. На принципы британской школы опирается американская школа геополитики, толчком к развитию которой послужило превращение США в мировую державу во второй половине XX в.
В 1942 г. вышла работа Николаса Спикмена «Американская стратегия в мировой политике». По его мнению, роль ведущей морской державы перешла к США - государству, расположенному во «внешнем полумесяце», а роль главного континентального соперника - к СССР. В новую модель было введено понятие «римленд» - контактная зона («внутренний полумесяц»), контроль над которой обеспечивает мировое господство.
Эти теоретические построения легли в основу реальных политических стратегий эпохи противостояния и «холодной войны» - «геополитического сдерживания». Его практическая реализация выразилась в окружении СССР враждебными государствами и военными базами.
Особое значение в американской геополитике имел так называемый «эффект домино», согласно которому приход коммунистов к власти в одной стране ведет к аналогичным процессам в соседних.
Концепция географического предназначения Германии. Шведский профессор Рудольф Челлен (1864-1922 гг.) перешел от теоретической геополитики к практическим рекомендациям. Ему принадлежит идея о географическом предназначении Германии: эта страна, расположенная в центре Европы, представляет и защищает интересы Европы как континентального блока, поэтому ее действия на международной арене идут на благо всем европейским народам. Геополитик Артур Дикс показал, что существование «единой Европы», выразителем интересов которой является Германия, возможно только при наличии непрерывной пространственной связи между Северным морем и Персидским заливом. Антиконтинентальная стратегия Лондона всегда была направлена на разрыв этой диагонали: для этого Великобритания использовала и провоцировала конфликтные ситуации на этой линии - на Балканах, в районе Дарданелл, в Армении, Месопотамии.
При германском императоре Вильгельме II (правил в 1888-1918 гг.) был создан союз между Германией, Австро-Венгрией и Османской империей, воображаемая ось которого шла по диагонали от острова Гельголанд (напротив устья Эльбы) в направлении Стамбула, Персидского залива, Индийского океана. Это обеспечивало Германии присутствие в Средиземном море, контроль над Черным морем, Персидским заливом, выход в Индийский океан, где тогда господствовали англичане.
После распада Османской империи и создания мозаики государств на Балканах эта ось распалась. Ее восстановление стало главной целью германской дипломатии и военных действий в последующие десятилетия.
Геополитические теории Карла Хаусхофера как идейная база немецкой экспансии первой половины ХХ в.
К. Хаусхофер (1869-1945 гг.) создал научную школу геополитики и геополитический журнал («Zeitschrift fur Geopolitik»), с его именем связано превращение геополитики в идейную базу немецкой дипломатии первой половины XX в.
Ключевым понятием геополитики того времени стало понятие «жизненное пространство», введенное еще в XIX в. Ратцелем. Вслед за ним Хаусхофер считал, что основные проблемы Германии вызваны несправедливыми и тесными границами. Эти положения отвечали взглядам немецких государственных деятелей того времени, поскольку обосновывали необходимость экспансии.
К. Хаусхоферу принадлежит также идея панрегионализма. Он считал, что большие континентальные объединения являются велением времени. Народы должны ориентироваться на новую форму политической организации - большое пространство, которое необходимо, поскольку узкие государственные рамки препятствуют развитию современной специализированной промышленности и мешают мировым товаропотокам, таможенные барьеры увеличивают себестоимость продукции.
К. Хаусхофер выделил следующие потенциальные большие пространства, которые могли бы образоваться к середине ХХ в.: Евроафрика с господством Франции и Германии; СССР со сферой влияния в Иране, Афганистане, Индии; Япония как геополитический центр Восточной Азии; США со сферой влияния в Северной и Южной Америке. Он был одним из тех, кто рекомендовал заключить советско-германский пакт 1939 г. (известен как «Пакт Молотова-Риббентропа»), предложил неосуществившийся план создания континентального Евроазиатского Союза, который включал бы Испанию (диктатор Франко), Италию (Муссолини), Францию (профашистский режим во Франции сумел продержаться с 1940 по 1944 г.), Германию (Гитлера), СССР (Сталина) и Японию. Этот союз, действующий совместно с национально-освободительными движениями, должен был противостоять морским державам, прежде всего Великобритании.
После 1945 г. в центре «срединной земли» появился большой коммунистический регион, в качестве противовеса которому сформировались военные блоки (НАТО, СЕНТО, СЕАТО), и началась так называемая «холодная война» и войны настоящие - корейская, вьетнамская, афганская.
Теоретической основой традиционной геополитики был географический детерминизм. Выработанные геополитиками первой половины XX в. стратегии стали фактически программами действий противоборствующих блоков. Геополитические идеи о «великом предназначении Германии как центра Европы», о «Британской империи, над которой никогда не заходит солнце», о «России, помогающей православным на Балканах» и т. д. прочно укоренились в массовом сознании, мышлении политических деятелей. Постепенное превращение геополитических идей в национальные доктрины ярко проявлялось в странах с особыми национальными амбициями.
